Анархисту приписали «Арийский террор»

Нижегородский анархист и левый активист Илья Романов, который потерял левую кисть после взрыва самодельной петарды прошлой осенью, направил жалобу в Европейский суд по правам человека. Романов, против которого выдвинуты обвинения в покушении на террористический акт (статья 30 и часть 1 статьи 205 УК) и в незаконном обороте взрывчатых веществ (часть 1 статьи 222 УК), пишет, что в деле грубо нарушаются его права. Он пишет, что в нарушение закона суды проходят в закрытом режиме, следствие длится необоснованно долго, а все его жалобы отклоняются.

Террористический мотив действий Романова следствие доказывает двумя файлами, якобы обнаруженными на его компьютере. Первый файл содержит написанное с ошибками оскорбление в адрес представителей власти, а второй представляет из себя выпуск неонацистского издания «Арийский террор. Журнал по практической подготовке белых террористов». Романов настаивает, что оба файла сфальсифицированы следствием.

Ночью 26 октября 2013 года в больницу в центре Нижнего Новгорода пришел истекающий кровью мужчина, врачам пришлось ампутировать ему сильно поврежденную левую кисть. Мужчиной оказался 46-летний анархист Илья Романов, который отсидел на Украине 10 лет по делу «одесских комсомольцев» и только в 2012 году вернулся на родину в Нижний Новгород. Прямо в больнице потерявший левую руку Романов был задержан сотрудниками полиции — и уже больше года содержится в нижегородском СИЗО-1.

Кисть Илья Романов, как выяснилось, потерял после того, как на улице Ошарская у него в руках взорвалась самодельная петарда. По версии Романова, он хотел испытать самодельную петарду в безлюдном сквере. По версии следствия, которое ведет ФСБ, анархист хотел совершить «террористический акт» перед зданием областного военкомата, расположенного по адресу Ошарская площадь, 1.

Как писал со ссылкой на источники в полиции «Коммерсант», при обыске дома у Романова полицейские нашли химические вещества, которые могут быть использованы для изготовления взрывчатки, а также стеклянную бутылку с фитилем и рубленые гвозди. Жена Романова Лариса рассказывала «Русской планете», что при обыске квартиры, где Романов жил с родителями и 16-летней дочкой, изъяли пустую пачку из-под соды, школьный микроскоп и «баночку с неким белым веществом».

«Происшествие, при котором я получил травму, случилось в четвертом часу утра 26 октября в безлюдном сквере на площади Ошарская. Через дорогу от сквера, метрах в тридцати от места происшествия, стоит торцом военкомат, но на момент происшествия – понятия об этом не имел. Военкоматские пердуны мне даром не нужны, никаких претензий у меня к ним нет», — писал Романов из СИЗО, отвечая на вопросы корреспондента «Медиазоны».

По словам анархиста, взорвавшийся у него в руках предмет представлял из себя «несколько столовых ложек пиротехнической смеси (а не взрывчатого вещества) в коробке из-под лапши быстрого приготовления, пластиковой коробке». «Ни осколочных элементов, ничего опасного. Мощность в тротиловом эквиваленте составляла не более трех граммов (и я в состоянии эту мощность оценить)», — пишет он.

Илья Романов после взрыва самодельной петарды. Фото: Опер НН / Twitter

Через неделю после происшествия, 7 ноября, Романову предъявили обвинение в незаконном обороте взрывчатых веществ (часть 1 статьи 222 УК). Сам он признает, что у следователей «частично были основания предъявлять обвинения» по этой статье. Однако уже через полторы недели против Романова возбудили уголовное дело по подозрению в покушении на террористический акт (статья 30 и часть 1 статьи 205 УК). «Обвинения в "теракте" — это бред сивой кобылы», — настаивает он.

«Никаких приготовлений к террористическому акту я не вел, — утверждает Илья Романов в своей жалобе в ЕСПЧ (имеется в распоряжении редакции). — Подозрение является необоснованным по той причине, что в предъявленном мне 17 декабря 2013 года обвинении в "приготовлении к террористическому акту" отсутствуют любые данные о месте, времени, способе и мотиве совершенных мной в ходе такого приготовления действий».

«Непрекратите рушить парки взорву всех»

Официальные обвинения в терроризме Романову предъявили в середине декабря 2013 года. Как подчеркивает анархист, основные доказательства по делу, которые должны показать мотив якобы готовившегося теракта — два компьютерных файла. По утверждению следователей, они были обнаружены на изъятом у Романова компьютере. С его адвоката Евгения Губина следователи взяли подписку о неразглашении, поэтому прокомментировать появление этих файлов он не может.

Сам Илья Романов авторство этих текстов отрицает и считает, что их создали сами оперативники нижегородского Центра по противодействию экстремизму (ЦПЭ). По словам анархиста, «имеющееся доказательство обвинения в виде компьютерного файла, содержащее якобы составленное мной обращение с угрозами в адрес представителей местных органов власти является фальсификацией».

Эти два файла Романов подробно описал в своем заявлении в «Комитет против пыток» (имеется в распоряжении редакции). Первый файл называется «текст.doc» и «представляет собой две безграмотные строчки, содержащие нецензурную лексику».

«Шанцев, Сорокин, Кондрашов если непрекратите рушить парки взорву всех к ****** матери», — с сохранением пунктуации и орфографии оригинала цитирует текст документа Романов.

Валерий Шанцев — губернатор Нижегородской области, Олег Сорокин — мэр Нижнего Новгорода, а Олег Кондрашов — глава администрации города.

В постановлении о привлечении Романова в качестве обвиняемого следователь ФСБ Илья Кауркин описал этот текст следующим образом: «Также в указанный период времени (между 1 января и 26 октября 2013 года) Романов И.Э. составил обращение к органам власти с угрозой совершить взрыв».

Второй файл, создание которого приписывается анархисту, называется «Арийский террор. Журнал по практической подготовке белых террористов». «На первой странице изображена свастика в круге, в сопровождении надписи “НСПР” (вероятно, “национал-социалистическая партия России”)», — описывает это издание Романов. По его словам, этот файл оказался «выпуском №1» некоего журнала, который содержит в себе разделы по изготовлению взрывчатки, ядов и самодельных взрывных устройств.

«Уровень интеллекта, с каким выполнена фальсификация, по моему мнению, явно указывает на оперативников ЦПЭ», — резюмирует заключенный анархист и добавляет, что всегда придерживался антифашистских убеждений.

#галерея1#

«Идите в тюрьму и ничего не бойтесь»

«Трое сотрудников ЦПЭ вывезли меня из СИЗО в помещение ЦПЭ, причем уже в дороге один из сотрудников (представившийся как Валерий) стал пытаться задавать мне вопросы, касающиеся моей личности и различных моих знакомых. Мои требования предоставить защитника… нагло игнорировались. В помещении ЦПЭ я выслушивал от полковника полиции (по отчеству — “Львовича”) нецензурные оскорбления и разнообразные угрозы физической расправы», — так в заявлении «Комитету против пыток» Романов рассказывал, как 6 декабря 2013 года оперативники вывезли его из СИЗО и угрозами заставляли написать явку с повинной.

В заявлении о совершении преступления, которое направил в Следственный комитет защитник анархиста Евгений Губин, тот также рассказывал, что во время этой «беседы» 6 декабря Романова провели в кабинет руководителя нижегородского Центра «Э» Алексея Трифонова:

«[Трифонов] начал требовать от меня написания явки с повинной в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.30, ч.1 ст.205 УК РФ, угрожая мне в противном случае избиением и применением пыток, а также созданием, по его словам, «нетерпимой атмосферы для моих близких родственников, как это было в 1937 году с членами семей врагов народа». В доказательство серьезности этих намерений мне сообщили, что сотрудники ЦПЭ уже допрашивали мою несовершеннолетнюю дочь Романову Евгению Ильиничну, 1997 года рождения. Трифонов А.В. предлагал мне написать, что я являюсь «членом подпольной террористической группы», а также, что я являюсь «агентом спецслужб Украины». Я категорически отказался от написания любых явок с повинной».

Следственный комитет провел проверку по заявлению об этих угрозах сотрудников и вынес отказ в возбуждении уголовного дела, рассказал «Медиазоне» Губин. При этом из ответа СК следует, что полковник полиции, который, по утверждению Романова, угрожал ему и матерился — заместитель начальника регионального Центра «Э» Андрей Львович Грачев.

Илья Романов предполагает, что дело по приготовлению к террористическому акту разваливается, а потому против него может быть заведено новое уголовное дело. Он пишет в своем обращении в «Комитет против пыток», что в сентябре во время заседания суда по продлению меры пресечения старший следователь областного ФСБ Илья Кауркин «сообщил суду, что ФСБ-шники намерены предъявить мне еще одно обвинение — либо по ст. 280 УК РФ (призывы к экстремистской деятельности), либо по ст. 205.2 УК РФ (оправдание терроризма и призывы к террористической деятельности)».

По словам Романова, обвинение ему собираются предъявить за интервью, которое он дал в Донецке «представителям сопротивления Юго-Востока» 8 декабря 2012 года, сразу после своего освобождения из колонии на Украине. Полный текст этого интервью, которое Романов дал радио «Libertaire», изданию уже распавшейся организации Революционная конфедерация анархо-синдикалистов, в сети не сохранился. Отрывки из него были перепечатаны сайтом Forum.msk.ru.

«Здравствуйте, дорогие товарищи, соратники по движению, я обращаюсь именно к ним, я не обращаюсь к обывателям, живущим своей обыденной жизнью. И поэтому о тюрьме сказал бы так: не бойтесь тюрьмы, молодежь, идите спокойно в тюрьму, воюйте с капиталом, воюйте с буржуазным государством, идите в тюрьму и ничего не бойтесь, вам там будет нор-маль-но. Нормально», — говорит в этом интервью только что освободившийся Романов.

Следователь Кауркин действительно говорил о возможном новом уголовном деле за это интервью, однако пока никаких новых обвинений не предъявлялось, говорит адвокат Губин.

«Лечение… Если попадете в СИЗО, сами увидите»

В своей жалобе, направленной в ЕСПЧ, заключенный Илья Романов отмечает, что в отношении него был нарушен ряд статей Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Так, он подвергается необоснованно длительному заключению: уже больше года, с 29 октября 2013 года, Романов находится под арестом, его дело до сих пор не передано в суд, а следственных действий с ним не проводится.

«В случае с моим уголовным делом никакой “особой сложности” не имело места. Я являюсь единственным обвиняемым по делу. По делу отсутствуют потерпевшие. Также по делу отсутствуют свидетели, которые изобличали бы меня в приготовлении к террористическому акту. Как усматривается из текстов предъявленных мне обвинений, фактическая сторона дела является крайне простой и заключается в хранении мной взрывчатого вещества в количестве около 100 граммов, а также самодельных пиротехнических изделий (которые следствие пытается представить как “взрывные устройства”)», — утверждает он.

Кроме того, по мнению Ильи Романова, в его случае были нарушены права на свободу мысли и совести и на свободу выражения мнения: при обыске была изъята литература, «которая в Российской Федерации не подвергалась никакому запрету» — в частности, труды Льва Троцкого и исследования по социальной психологии. Никаких экспертиз изъятого не проводилось, тем не менее, в материалах суда и следствия изъятые книги объявлены «литературой экстремистского содержания».

Было нарушено и право на справедливое судебное разбирательство: без законных оснований «ряд судебных заседаний по вопросу о продлении срока содержания под стражей был проведен в закрытом режиме». По словам Романова, суд объявлялся закрытым в тех случаях, когда на заседание приходила публика и журналисты. Анархист также указывает на нарушения в ходе рассмотрения его апелляционных жалоб.

За время содержания в СИЗО Илья Романов и его адвокат Евгений Губин написали около 80 жалоб на действия следователей и сотрудников нижегородского Центра по противодействию экстремизму. Практически все они остались без удовлетворения.

Губин предполагает, что в суд дело Романова может быть передано не раньше середины января. Следствие еще даже не начало знакомить его подзащитного с материалами дела.

На вопрос «Медиазоны» о состоянии его здоровья и последствиях происшедшего Илья Романов ответил так: «Мне ампутировали левую кисть и левое предплечье в нижней трети. Больше никакого ущерба здоровью не было. Вначале была еще эрозия роговицы левого глаза, повреждения лица, но это все прошло. Боли в левой руке за первые месяцы так и не прекратились, я сомневаюсь, исчезнут ли они когда-нибудь вообще. Боли бывают нескольких разновидностей — одни очень мучительные, другие не очень. А лечение… Если попадете в СИЗО, то сами увидите, какое там лечение».