Опять «двойка». Замначальника ИК-2 в центре Екатеринбурга осудили за организацию пыток под видеозапись

До оглашения приговора наиболее полным источником официальной информации о деле оставался пресс-релиз прокуратуры Свердловской области. В середине октября ведомство сообщило, что обвинение просит приговорить Белоусова к восьми годам колонии общего режима и лишить его звания подполковника внутренней службы. Бывшего замначальника ИК-2 обвиняли по пункту «а» части 3 статьи 286 УК (превышение должностных полномочий) и по части 3 статьи 33, пунктам «а», «д» и «е» части 2 статьи 117 УК (организация истязаний в отношении двух и более лиц, с применением пытки, группой лиц по предварительному сговору).

Для «активистов» запросили от пяти до пяти с половиной лет лишения свободы. В зависимости от роли каждого, обвиняли их по пунктам «д» и «е» части 2 той же статьи 117 (истязания с применением пыток группой лиц), по пункту «а» части 2 статьи 127 УК (незаконное лишение свободы, совершенное группой лиц), а также пунктам «а» и «б» части 2 статьи 132 УК (насильственные действия сексуального характера, совершенные группой лиц с особой жестокостью). Последний пункт обвинения объясняет, почему процесс проходил в закрытом режиме: Уголовно-процессуальный кодекс допускает такую возможность во избежание «разглашения сведений об интимных сторонах жизни участников уголовного судопроизводства либо сведений, унижающих их честь и достоинство».

Во вторник в Верх-Исетском районном суде Екатеринбурга огласили только резолютивную часть приговора. Белоусову назначили шесть с половиной лет колонии общего режима, «активистам» Владимиру Моисеенко, Максиму Распопову, Максиму Холкину, Александру Вельготчину и Александру Боброву — от четырех до пяти лет и трех месяцев колонии.

Согласно версии обвинения, с января 2012 года по ноябрь 2013 года среди заключенных колонии действовала «иерархическая структура», которую организовал Белоусов; по его заданию «активисты» совершали преступления против других осужденных и снимали это на видео; они ежедневно отчитывались перед замначальника колонии. За это «активу» «предоставлялись дополнительные права и игнорировались нарушения правил внутреннего распорядка».

В октябрьском пресс-релизе прокуратура детально описала лишь один случай, произошедший осенью 2012 года со вновь прибывшим в ИК-2 осужденным. 16 ноября в помещении карантина «активисты» заставляли новичка «надеть на руку красную повязку и произнести фразу». Тот отказался, и его как минимум 15 раз ударили дубинкой. Потом каждый из активистов нанес жертве еще не менее десяти ударов ногами и руками.

На следующий день в туалете «активисты» заставили этого же заключенного раздеться и избили до потери сознания, снимая издевательства на видео. Затем его пристегнули наручниками к кровати; не уточняется, как долго потерпевший провел в таком положении.

В итоге из приговора Белоусову исчезло обвинение в организации истязаний, а ни одного из «активистов» суд не признал виновным в незаконном лишении свободы. «Суд посчитал, что этот эпизод излишне вмененный и он охватывается превышением должностных полномочий. То есть он как раз-таки организовывал истязания — это входит в состав преступления "превышение должностных полномочий"», — прокомментировала «Медиазоне» приговор представитель областной прокуратуры Марина Канатова. Обвинения в незаконном лишении свободы суд также посчитал излишними.

Канатова рассказала, что трое «активистов», которые к началу расследования уже вышли из ИК-2, дожидались приговора в СИЗО, еще один во время процесса продолжал отбывать наказание в колонии, а пятого отпустили под залог. Белоусов, которому в качестве меры пресечения изначально был избран арест, в какой-то момент вышел из изолятора под залог в 1 млн рублей. Кроме того, ранее по этому делу уже осудили двоих «активистов», которые пошли на досудебное соглашение и заключили сделку со следствием.

Обыски. Видео

Правозащитники утверждают, что в ИК-2 годами действовала отлаженная система насилия: здесь выбивали нужные показания из подследственных и заставляли бизнесменов переписывать активы на рейдеров. По мнению бывшего члена свердловской ОНК и специального корреспондента издания 66.ru Дмитрия Антоненкова, в ней были задействованы многие сотрудники колонии, а Белоусова просто сделали крайним. «Конечно, он участвовал во всем этом, но там множество и других фигурантов в погонах, которых при должном желании необходимо было привлекать», — считает журналист.

На территории колонии действуют больница и помещение, функционирующее в режиме следственного изолятора (ПФРСИ), так что попасть в ИК-2 могут не только осужденные заключенные, но и арестанты из СИЗО.

«Следственные органы туда переводили людей, и они признавались в преступлениях, которых они в том числе и не совершали: раскрываемость шла вверх, люди получали медали, премии и так далее. "Активисты" получали свои какие-то премии по УДО, пользованию телефоном, разные блага. Сотрудники имели свой интерес», — говорит местный правозащитник и бывший заключенный Алексей Соколов.

По данным «Ура.ру», начало расследованию издевательств и поборов в ИК-2 положил бывший «активист» по прозвищу Сыч, который участвовал в выбивании показаний, но не получил за это обещанного вознаграждения. Освободившись, в конце 2014 года Сыч обратился в ФСБ.

«Расписка» с просьбой об изнасиловании на случай разглашения информации об ИК-2. Предоставлено Алексеем Кузнецовым

«Пришел обманутый бывший зэк и дал полный расклад, в котором "всплыли" и трупы, и изнасилования. Прежде всего он указал на своих боссов, среди которых были Белоусов, бывший сиделец (сейчас объявлен в розыск — МЗ) Булаков, а также масса других людей, в том числе в погонах. Указал он и на бывшего прокурорского сотрудника, через которого проходили "коммерческие" клиенты — богатые фигуранты уголовных дел», — рассказывал неназванный собеседник агентства.

Через несколько месяцев после заявления Сыча, 2 апреля 2015 года, Znak.com со ссылкой на свои источники написал о задержании замначальника колонии. Во ФСИН изданию пояснили, что Белоусов на тот момент уже уволился со службы в связи с достижением пенсионного возраста.

Меньше чем через две недели Znak.com исправился: «Речь шла не о задержании, а о следственных действиях с участием Белоусова, и после общения с экс-сотрудником ФСИН того отпустили». Об этом говорилось в заметке, посвященной обыску у известного уральского адвоката Бориса Искандаряна, который информированные собеседники издания связывали с расследованием в отношении Белоусова. В телефоне адвоката, писал Znak.com, «в частности, была обнаружена подборка фото, на которых заключенные ИК-2 в нарушение режима загорают на солнце где-то во дворах колонии, посещают парные, участвуют в застольях со спиртным». Сам Искандарян связывал обыски со своей работой по резонансному делу уроженца Литвы Ромаса Замольскиса — тот содержался в больнице при ИК-2.

После этого в распоряжении членов Общественной наблюдательной комиссии оказалась флеш-карта с архивом видеозаписей и других материалов, свидетельствующих о злоупотреблениях в колонии. По словам адвоката международной правозащитной группы «Агора» Романа Качанова, эти файлы сотрудники спецслужбы нашли на компьютерах оперативников ИК-2. Правозащитники не уточняют, кто передал им эти записи.

Позже члены ОНК официально передали полученные материалы правоохранительным органам, а часть видео решили обнародовать. В феврале 2016 года на сайте 66.ru появилось несколько записей, на одной из них — снятой мобильным телефоном — голого заключенного окунали головой поочередно в три унитаза, спуская при этом воду.

В конце 2016 года еще несколько фрагментов видео опубликовал YouTube-канал «Тюрьма-Life»; утверждается, что съемка также сделана в ИК-2. В одном из роликов «активисты» заставляют заключенного лизать пол, в другом — выпивают, пританцовывая и подпевая песне Александра Дюмина «Боль»: «Но назло ментам, сукам, стукачам / Мы придем домой, в край родимый свой / Ждут нас пацаны, нас ведь ждут дела / И святой общак пополнять пора». Дмитрий Антоненков, говорит, что многие из этих кадров были в архиве, который попал к правозащитникам после обысков в колонии.

Кроме того, издание приводило копию «расписки», которую давал один из заключенных. «Я осужденный <...>, обязуюсь ни где, ни когда, ни при каких обстоятельствах не разглашать информацию об отр. (отряде — МЗ) карантин и об ИК-2 в целом. В случае не выполнения данных обязательств, прошу вас <...> меня в жопу, объявить рабочим <...>, и поместить в Гарем (орфография сохранена — МЗ)» — говорилось в обращении от 2012 года, адресованном начальнику колонии. Ведущий канала «Тюрьма-Life» Алексей Кузнецов предоставил «Медиазоне» архив оперативных материалов, содержащий десятки подобных расписок.

«Если этот документ попадет к другим осужденным, то автора поместят в "гарем". То есть к лицам, которые находятся в самом унизительном положении. Заключенный будет из кожи лезть, чтобы эта бумага никуда не попала. Это обыкновенное оружие давления на заключенного», — объяснял правозащитник Соколов.

Через три месяца после этой публикации, 20 мая 2016 года, стало известно, что Белоусов задержан и арестован. В июне 2017 года материалы дела передали в суд, в октябре прошли прения. В суде отставного подполковника защищала Влада Шалыгина, которую собеседник «Медиазоны» в адвокатском сообществе Екатеринбурга называет человеком из окружения Искандаряна.

Товарищ адвокат

Одно из резонансных дел, в связи с которыми получила огласку практика пыток в ИК-2, расследовалось в отношении уральского предпринимателя Михаила Клока, совладельца ЧОП «Гюрза» Валерия Поварова и литовца Ромаса Замольскиса. Их обвиняли в разбое, грабежах, кражах, хранении оружия, а также покушениях на убийство и мошенничество, совершенных в 2003-2006 годах. Каждый еще до суда какое-то время провел в ИК-2. Адвокат Искандарян вошел в дело в 2014 году и стал представлять интересы Замольскиса, которого Интерпол больше 10 лет разыскивал за убийства и ограбления.

В марте 2017 года YouTube-канал «Тюрьма-Life» опубликовал интервью человека, который называл себя бывшим заключенным Алексеем Вишневым и утверждал, что он работал санитаром в больнице при ИК-2, куда в августе 2014-го поступил Замольскис.

По данным Интерпола, Ромас Замольскис, известный как Замас, родился в Каунасе в 1970 году. В 23 года он впервые убил человека, а через несколько месяцев — ранил полицейского при попытке завладеть его оружием.

Через год Замольскис совершил еще одно убийство. Как писал литовский портал Delfi, его задержали, признали невменяемым и поместили в психиатрическую больницу, но сообщники отправили в учреждение поддельный приказ об освобождении опасного пациента, и его действительно отпустили. Оказавшись на свободе, в 2001 году он с двумя подельниками ограбил инкассаторов и дважды участвовал в перестрелке с полицейскими. Оба раза ему удалось уйти от преследования.

«Известно, что Замольскис часто меняет внешность: бреет голову, отращивает усы и бороду», — сообщал о нем Интерпол. В Россию литовец попал не позднее 2003 года, когда познакомился со своей будущей супругой Светланой Мякотиной. У них родились двое детей, семья занималась фермерством; Мякотина знала своего мужа под именем Габтельно Болтачева — воспитанника детдома, который не слишком любил вспоминать прошлое.

В России впервые задержать Замольксиса попытались в 2013 году. По словам жены, он попал в окружение, но сумер вырваться. «Наши силовики меня даже расспрашивали, откуда у него столько умения и навыков. Они все считали, что он сотрудник зарубежных спецслужб», — говорила женщина.

Семья стала жить в Челябинске, но в августе 2014 года Замольскис на один день приехал с женой в Екатеринбург, где его и задержали. Литва безуспешно пыталась добиться выдачи Замольскиса, сейчас он находится в екатеринбургской ИК-10.

По словам Вишнева, раненого при задержании литовца привезли в сопровождении спецназовцев; врачи провели ему операцию и установили аппарат Илизарова для скрепления поврежденных костей. Потом Замольскиса привязали к койке, а рядом установили диктофон. На четвертый день в палату пришли два «активиста», которые развернули камеры наблюдения так, чтобы кровать раненого не попадала в кардр. Они приказали санитарам выйти из помещения, а Вишнева заставили караулить у входа.

«Активист» по фамилии Чубаров схватил аппарат Илизарова и «давай его крутить в разные стороны»; от боли литовец «орал вообще на весь продол», вспоминал Вишнев. Санитар Михаил Скотчин видел, как Замольскису «под ногти совали то ли иголки, то ли что».

Со слов Вишнева, все восемь месяцев, что иностранец находился в больнице ИК-2, он оставался привязан к кровати. ФСИН после скандальной публикации начала проверку, но не нашла подтверждений рассказу бывшего санитара.

Сам Замольскис полагает: Искандарян появился в тюремной больнице и по договоренности с силовиками навязал ему свои услуги, чтобы не допустить участия в деле независимого защитника. «Он вообще ничего не сделал, что я писал ему письменно даже, просил как адвоката: "Помоги", — вспоминал литовец в разговоре с супругой. — Я ему показывал, что диктофон в зажимке, я не могу говорить. Он что, не мог проверить, посмотреть? Он знал, он головой кивает — "все нормально"». Замольскис утверждал, что под пытками пошел на досудебное соглашение со следствием, от которого позже отказался.

Давлению в ИК-2 подверглись и двое других обвиняемых по делу. Поваров на одном из заседаний предположил, что его поместили в колонию именно для того, чтобы выбить нужные показания.
«Если бы я совершил это преступление, вы думаете, следствие отправляло бы меня на "двойку"? Там полтора месяца меня убивали, издевались просто, чтобы я во всем сознался. У меня руки не поднимаются, сидеть не могу в одной позе», — говорил он.

Клок был арестован раньше остальных фигурантов дела, в июне 2013 года. Меньше, чем через месяц, он отказался от адвоката по назначению, а уполномоченный по правам человека в Свердловской области Татьяна Мерзлякова рассказала о следах повреждений на теле предпринимателя. Сам он просил о переводе в другой изолятор. Позже стало известно, что в ИК-2 Клок подписал дарственную на 92% акций ООО «База на Комсомольской»; его знакомые предположили, что именно этот актив стал причиной ареста бизнесмена.

После обысков, проведенных в колонии и у Искандаряна, появились и другие свидетельства давления на бизнесмена. Одна из опубликованных записей, предположительно — со скрытой камеры наблюдения, зафиксировала вежливую беседу нотариуса и Клока в комнате для свиданий. Видео обрывается на середине разговора, когда, по данным «Ура.ру», обсуждалась именно передача «Базы на Комсомольской». Агентство упоминало еще одно неопубликованное видео, где Клок якобы рассказывает, как «всю ночь учил показания для следователя».

Находился под арестом, хотя и недолго, и совладелец «Базы на Комсомольской» Дмитрий Чупраков. Поначалу его содержали в СИЗО-1 Екатеринбурга; оттуда бизнесмен написал во ФСИН, что будет расценивать перевод в ИК-2 как «применение пыток с целью получения самооговора» и заранее отказался от любых показаний, которые он даст там в отсутствие адвокатов. По сведениям «Ура.ру», несмотря на это Чупракова все же перевели в ИК-2, и в ноябре 2013 года под угрозой изнасилования он отказался от доли в компании. Вскоре уголовное преследование предпринимателя прекратили, и в декабре он оказался на свободе.

Заявление с просьбой об изнасиловании на случай отказа от информирования сотрудников ИК-2. Предоставлено Алексеем Кузнецовым

Правозащитник Соколов со ссылкой на источник во ФСИН говорит, что причиной уголовного преследования замначальника ИК-2 могла стать некая запись, на которой Клока или одного из его подельников «то ли изнасиловали, то ли избивали, то ли он признательные показания давал».

«Белоусов, насколько я понял, решил продать информацию другому предпринимателю, и на этом погорел», — рассуждает Соколов. О том, что сотрудники ИК-2 торгуют видеозаписями из колонии, писало и «Ура.ру». Не уточняя источник информации, агентство утверждало: в 2014 году некий фигурант уголовного дела, «впоследствии оправданный», за 200 тысяч рублей купил запись собственного допроса.

Приговор Замольскису, Поварову и Клоку в июне 2016 года вынес Верх-Исетский районный суд, апелляционная инстанция в августе смягчила наказание. Клоку в итоге назначили три года и 10 месяцев лишения свободы, Поварову — 10 лет, Замольскису — 15.

Адвокат Искандарян в судебном процессе не участвовал: по словам Светланы Мякотиной, он вышел из дела, едва ознакомившись с его материалами. После суда Замольскиса отправили отбывать наказание в другую свердловскую колонию. В ноябре 2017 года жена позвонила ему, чтобы рассказать об аресте Искандаряна, которого только что обвинили в посредничестве в передаче взятки в особо крупном размере (часть 4 статьи 291.1 УК). «Оборотень, а не адвокат. Вот почему он сегодня арестован — он оборотень», — отреагировал Замольскис.

На момент публикации о том, проходят ли Клок, Поваров или Чупраков потерпевшими по делу Белоусова. официально не сообщалось. Супруга Замольскиса говорит, что ее муж в деле не фигурирует.

О задержании Искандаряна стало известно 30 октября, в тот же день Ленинский районный суд Екатеринбурга отправил его под арест на два месяца. Среди трех юристов, представлявших его интересы, оказалась и адвокат Белоусова Влада Шалыгина.

После ареста адвоката сразу несколько уральских изданий опубликовали материалы, объясняющие, чем известен в регионе Искандарян. «Он адвокат старой формации, еще из 1990-х. Это не столько защитник, сколько решала. Его главная функция, за что ему и платили деньги, — развалить дело» — рассказывал Znak.com президент фонда «Город без наркотиков» Андрей Кабанов.

Искандаряна задержали именно в связи с делом о наркотиках. По версии следствия, он требовал у родственников задержанного за хранение наркотиков несколько миллионов рублей. В СК считают, что адвокат обещал «решить вопрос» при помощи взятки. Защита Искандаряна приводит другую версию: адвокат задержанного Людмила Сосновских (Толочко) посчитала, что сама не справится с делом, и решила привлечь к нему более опытного Искандаряна, а деньги у родственников попросила на гонорары себе и коллеге.

Как утверждает «Ура.ру», фигурант дела о хранении наркотиков — это чемпионка мира по фитнесу Яна Владимирова, которая теперь находится под подпиской о невыезде. По данным Znak.com, ее задержали вместе с предпринимателем Русланом Аминевым, в их автомобиле нашли мефедрон.

Колония. Актив

Одновременно с процессом Замольскиса в 2015-2017 годах развивалось еще одно громкое дело, связанное с ИК-2 — об убийстве заключенного Антона Штерна. «Медиазона» подробно писала о системе поборов в колонии и о том, как в январе 2015 года молодого человека убили за отказ его родных переводить деньги матери одного из «активистов» — Сергея Бессонова по прозвищу Бес. До освобождения Антону оставалось 10 месяцев. В колонии конфликту пытались придать межэтническую окраску: якобы Штерн погиб, ударившись головой об унитаз во время драки с другим заключенным — уроженцем Азербайджана Мурадом Агамалиевым.

«По слухам, чтобы все было взаправду, зеки даже расколотили унитаз: якобы он раскололся при ударе», — рассказывает Дмитрий Антоненков.

Роман Качанов из «Агоры» в деле об убийстве Штерна представлял потерпевших. Вот как он описывает схему неформального финансирования колонии: заключенные под давлением «активистов» просили родственников переводить деньги. Это якобы было необходимо для положительной характеристики, которая может повлиять на условно-досрочное освобождение. Сумма зависела от того, насколько состоятельны родные заключенного.

Средства переводили на карточку матери «активиста» Бессонова Надежды. Та покупала стройматериалы — краску, линолеум, обои — и привозила их в колонию. Качанов говорит, что администрация даже заключила с женщиной договор на оказание гуманитарной помощи.

Эксперт фонда «В защиту прав заключенных» Яна Фадеева сказала «Медиазоне», что житель Свердловской области, освободившийся из ИК-2, сейчас проходит потерпевшим по делу о вымогательстве, возбужденном против Бессонова и еще одного «активиста». Фадеева говорит, что, когда в суде исследовали выписку по карточке Надежды Бессоновой, выяснилось, что через ее счет «не один миллион».

По словам журналиста, следствие изменило свою точку зрения после публикации видео с издевательствами в колонии. В итоге по делу осудили четверых «активистов»: Агамалиева, Бессонова, Назира Садова и Егора Мамонтова.

Бессонову вменили только статью 163 УК (вымогательство), он получил шесть с половиной лет лишения свободы, Агамалиеву и Садову — только часть 4 статьи 111 УК (причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть), им назначили 11 и 12 лет колонии соответственно. Мамонтова признали виновным по обеим статьям и осудили на 15 лет колонии.

Решение суда раскритиковали как подсудимые, так и потерпевшие: стороны считали, что к ответственности нужно привлечь и сотрудников колонии, поскольку «активисты» действовали не по своей инициативе.

«Их заставляли становиться "активистами" также путем насилия и угроз и так далее», — считает адвокат Роман Качанов.

«В ИК-2 ничего не изменилось, туда так же поступает гуманитарная помощь, и на место Мамонтова и Бессонова администрация назначила других "активистов", и так называемая гуманитарка будет в колонию поступать, пока не появится другой Штерн, — писал в своей жалобе на приговор Егор Мамонтов. — Администрации ИК-2 эти организации, неформальные "активисты", необходимы, чтобы через них осуществлять хотя бы ту же благотворительную помощь». Апелляционая инстанция оставила приговор в силе.

Судя по данным правозащитников, осужденный Мамонтов был прав: хотя в 2015 году руководство колонии сменилось, «активисты» по-прежнему пользуются привилегиями в обмен на участие в поборах с остальных осужденных. По словам Соколова, новый начальник ИК-2 Дмитрий Чуриков раньше занимал пост замглавы ИК-47 по оперативной работе; как и Белоусов, он курировал работу ПФРСИ.

Донос с просьбой посадить в ШИЗО за курение. Предоставлено Алексеем Кузнецовым

«Чуриков зарекомендовал себя, если можно так сказать, с "хорошей" стороны для следственных органов, — рассуждает правозащитник. — Его перевели, видимо, для продолжения тех же самых действий».

Соколов говорит, что недавно к правозащитникам обратился человек, который утверждает, что уже при новом начальстве ИК-2 его изнасиловали палкой. Член ОНК Ольга Вековшинина рассказывает, что заключенные и их родственники продолжают сообщать о поборах.

«Когда я хожу по отрядам, я вижу, насколько по-разному содержатся осужденные. Есть какие-то привилегированные осужденные, у которых даже спальное место, так скажем, как на курорте», — продолжает она.

Соколов признает: доказательств новых нарушений у правозащитников пока немного, но говорит, что видел свежие фотографии «активистов». «Они там в вольной одежде фотографируются. Таким образом, мы понимаем, что схема этих действий никуда не делась, она просто завуалировалась. "Активисты" когда начинают беспредельничать, они выходят из-под власти самого учреждения, и происходят убийства заключенных», — предупреждает правозащитник.