Десять тысяч рублей, два секретных свидетеля и выдуманная бандгруппа. Как жителя Махачкалы приговорили к 8 годам строгого режима

«Найдут свидетеля и закроют его на восемь лет»

32-летний Гаджиев занимался продажей арабских масляных духов, популярных среди мусульман. По версии следствия, пять с половиной лет назад он перевел 10 тысяч рублей жителю Чечни, которого судят за организацию финансирования терроризма. Махачкалинец вины не признал.

Гаджиева задержали 8 ноября 2018 года в Махачкале около дома его родителей, писал правозащитный центр «Мемориал», представляющий интересы мужчины. К Шаври подошли восемь вооруженных силовиков, двое из них были в гражданской одежде, остальные — в камуфляжной форме и масках. Мужчину скрутили, заковали в наручники и так завели в дом.

По словам родных Гаджиева, силовики не представились, не предъявили документов и не стали отвечать на их вопросы. Вооруженные люди лишь сказали, что Шаври в 2014 году перевел деньги «не тому человеку», и что его заберут в Москву. После обыска, во время которого не нашли ничего незаконного, Гаджиева увезли.

Узнать, где он находится, родственники смогли только через две недели: матери Шаври позвонил неизвестный мужчина и рассказал, что сидел с Гаджиевым в СИЗО № 3 в Москве, и тот просил сообщить об этом его семье.

Когда Шаври смог встретиться с адвокатом, он рассказал, что его обвиняют в финансировании терроризма и пожаловался угрозы «оперативных сотрудников». Те требовали от Гаджиева признательных показаний, а в противном случае обещали, что «найдут свидетеля и закроют его на восемь лет».

Заочная спецоперация

Уголовное дело о финансировании терроризма (часть 1.1 статьи 205.1 УК) в отношении Шаври Гаджиева Дорогомиловский межрайонный следственный отдел ГСУ СК по Москве возбудил еще в августе 2018 года. По версии следствия, 12 сентября 2014 года Шаври из офиса Сбербанка в Москве перечислил 10 тысяч рублей жителю Чечни Магомеду Магомадову, обвиняемому в организации финансировании терроризма (часть 4 статьи 205.1 УК).

В СК считают, что Магомадов обналичивал деньги в Турции и передавал их членам террористической организации «Исламское государство». Защита Гаджиева указывала на противоречия в документах обвинения: в одних говорится, что Магомадов собирал деньги для «Исламского государства» с мая по октябрь 2014 года, в других — что с ноября 2013 года по октябрь 2014 года для группировки «Джейш-аль-Мухаджирин валь Ансар».

Возбудив дело, следователи заочно:

— привлекли Гаджиева в качестве обвиняемого;

— добились меры пресечения в виде подписки о невыезде;

— через несколько дней объявили в международный розыск в связи с «неустановлением его местонахождения».

В итоге Гаджиева также заочно арестовали — за нарушение подписки о невыезде.

Все это время Шаври жил в Махачкале и ни от кого не скрывался, пишет «Мемориал». Он отбывал наказание в виде ограничения свободы по предыдущему уголовному делу: носил электронный браслет и регулярно ходил отмечаться во ФСИН.

В октябре 2015 года Гаджиева осудили на 2,5 года колонии и два года ограничения свободы за организацию и участие в незаконном вооруженном формировании (части 1 и 2 статьи 208 УК РФ). Сам Гаджиев утверждал, что силовики его похитили и пытали током, вынудив дать признательные показаний, от которых он потом отказался. «Меня пытали: током били и челюсть сломали. Заставляли взять статью. Сначала я не брал, но, извините, любого человека поставьте на ток… Это мало кто выдерживает», — приводили слова Шаври «Кавказ.Реалии».

25 июня 2019 года следствие переквалифицировало обвинение Гаджиеву с финансирования терроризма на финансирование незаконных вооруженных формирований (часть 1 статьи 208 УК).

Осенью прошлого года дело направили для рассмотрения по существу в Дорогомиловский районный суд Москвы. Защита Гаджиева просила изменить территориальную подсудность дела и передать его в Дагестан, Мосгорсуд это ходатайство не удовлетворил.

Чужая подпись, засекреченные свидетели

Как утверждают в «Мемориале», следователи говорили Гаджиеву, что его запомнил работник банка, в котором Шаври переводил деньги Магомадову. Но в материалах дела есть только показания банковской служащей, проводившей эту операцию, и внешность клиента она вспомнить не смогла.

Следствие заказало почерковедческую экспертизу подписи на платежке. Согласно заключению экспертов, подписывал документ о переводе денег не Гаджиев.

После этого в деле появились два засекреченных свидетеля. На допросе они дали показания, дословно повторяющие друг друга:

«Я с июля по октябрь 2014 года посещал мечеть, расположенную на улице Большая Татарская г. Москвы каждую пятницу, — цитировали эти показания "Кавказ.Реалии". — В августе или сентябре 2014 года на улице около мечети я познакомился с молодым человеком по имени Шаври, он рассказал, что родился и жил в городе Махачкала, Республики Дагестан, на вид ему было около 30 лет. Он рассказывал, что в Москву он приехал для заработка на стройке, и у него есть друзья, которые сейчас находятся в Сирии, и они воюют против врагов. Шаври рассказал, что он помогает друзьям из Сирии деньгами, и в ближайшее время тоже собирается поехать в Сирию воевать».

В декабре прошлого года обоих свидетелей допросили на заседании Мосгорсуде.

Один из них выступал под вымышленным именем Виталий Данилов. Гаджиев спросил его, где находится мечеть, у которой они якобы познакомились. «Данилов» ответил, что у станции метро «Парк победы».

Данилов не смог объяснить, как именно и где его нашли сотрудники полиции, чтобы допросить по делу Гаджиева. Второй свидетель, выступавший под именем Азам Эргашев, на вопрос защиты ответил, что у Шаври сохранился его номер.

Вымышленная группировка

В прениях адвокат Гаджиева Эльдар Хастинов говорил, что его доверитель уехал из Москвы раньше, чем Магомадову перевели деньги. Исследованные судом выписки с банковских счетов Гаджиева и Магомадова, их телефонные соединения, содержимое телефонов Шаври не подтверждают какой-либо связи между ними, указывал защитник.

Приведенные обвинением процессуальные документы в отношении Магомадова датированы 2015-17 годами, а в список террористов на сайте Росфинмониторинга он попал в феврале 2015 года, — а это значит, что в сентябре 2014 года он еще не был в поле зрения полицейских, сделал вывод адвокат.

Оперативники центра «Э» по ЗАО Москвы предоставили следствию и суду ложную информацию, что местонахождение Гаджиева неизвестно, а сам он хочет выехать в Сирию и Ирак «для борьбы с неверными», утверждал Хастинов.

Адвокат отметил, что УФСБ по Дагестану ничего не известно о деятельности на территории Цумадинского района Дагестана так называемой «Табасаранской бандгруппы», что опровергает рапорт оперуполномоченного Центра «Э» по ЗАО Москвы Красноперова о пособничестве Шаври Гаджиева боевикам этой группы в 2014-15 годах.

Адвокат настаивал, что именно из-за этой информации Гаджиев и стал фигурантом уголовного дела, он просил оправдать Шаври и привлечь к ответственности сотрудников Центра «Э» по ЗАО МВД по Москве за злоупотребления должностными полномочиями и фальсификации материалов уголовного дела.

Гособвинитель запросил Гаджиеву десять с половиной лет колонии строго режима.

18 февраля судья Дорогомиловского районного суда Москвы Вера Белкина признала Гаджиева виновным в финансировании НВФ и приговорила к восьми годам строгого режима и году ограничения свободы после отбытия наказания.

«Основное требование для привлечения к уголовной ответственности по этой статье — осведомленность о террористическом характере организаций и осведомленности в том, что получатель денежных средств состоит в этих организациях. Таких обстоятельств установлено не было», — говорит адвокат Юлия Бондаренко, представлявшая интересы Гаджиева по соглашению с правозащитным центром «Мемориал». На момент перечисления денег «Исламское государство» и «Джейш-аль-Мухаджирин валь Ансар» не были отнесены к террористическим, продолжает она.

«Осуждение Гаджиева в 2015 году за аналогичное преступление не является основанием для привлечения к уголовной ответственности», — считает Бондаренко.

Защитники намерены обжаловать приговор Гаджиеву.

Редактор: Дмитрий Трещанин