О «секретной» тюрьме стало известно из жалоб предполагаемого организатора теракта 3 апреля в петербургском метро Аброра Азимова, который подал заявлени о пытках в Главное военное следственное управление СК. Азимов рассказал, что его схватили 4 апреля, две недели истязали в каком-то подвале, добиваясь признаний, и лишь после этого официально задержали 17 апреля. Там же несколько дней держали его брата Акрама, похищенного из больницы в Киргизии (официально брата задержали в Москве 19 апреля).
Такие же жалобы с описанием подвала и пыток до официального задержания направляли в ЕСПЧ Ислам Хамжуев и Мансур Эдильбиев, осужденные за попытку подрыва «Сапсана» в июне 2011 года, и Юсуп Темерханов, признанный виновным в убийстве полковника Юрия Буданова.
Пострадавшие рассказали, что их пытали электричеством с помощью некой «динамо-машины», присоединяя провода к пальцам рук и ног, к мочкам ушей и к половым органам. Эдильбиев рассказывал, что на голову ему надевали пакет, наполненный газом. По словам Аброра Азимова, его также пытали водой: держали за руки и за ноги и лили воду на лицо, на котором лежала тряпка. Он говорит, что в другой камере видел различные приспособления для пыток: электроприборы, кусачки, ремни для подвешивания и биты.
Все пострадавшие от пыток рассказывают, что после окончания истязаний их отводили в душевую, отдавали им одежду (либо приносили новую) и затем увозили, чтобы инсценировать задержание.
Два источника среди силовиков подтвердили, что знают о «секретной тюрьме», один из них уточнил, что ей пользуются только сотрудники ФСБ, а основной «контингент» — уроженцы Средней Азии. Сопоставив места реального задержания подозреваемых и примерное время, проведенное ими в пути к подвалу, журналист Илья Рождественский выяснил, что «секретная тюрьма» скорее всего находится на юго-западе Подмосковья — в ареал попадают такие города, как Подольск и Одинцово.
Похитители обычно были в гражданской одежде, и нельзя утверждать, что они работают в ФСБ — некоторым из узников пытавшие их люди говорили, что уже вышли в отставку. При этом четырех заключенных они передали действующим оперативникам спецслужбы, которые и проводили официальные задержания — это указывает на то, что свои действия эти люди как минимум координировали с ФСБ.
Адвокаты Дмитрий и Ольга Динзе, представляющие интересы фигурантов дела о взрыве в метро Петербурга братьев Акрама и Аброра Азимовых, попросили Генпрокуратуру проверить информацию о «секретной тюрьме» ФСБ под Москвой. Об этом «Медиазоне» рассказали сами защитники.
Адвокаты отмечают, что, согласно указу президента, с 2006 года в ведении ФСБ остались только изоляторы временного содержания пограничной службы. Однако братья Азимовы рассказали, что после задержания оказались на секретном объекте, где их пытали, добиваясь признаний и «заставляли выучить показания о теракте». Аброр находился в «секретной тюрьме» с 4 по 17 апреля (около недели он был с черным мешком на голове), Акрам — с 15 до 19 апреля.
Илья Рождественский уволился из РБК, который отказался публиковать текст о «секретной тюрьме»
Автор расследования о «секретной тюрьме» ФСБ Илья Рождественский рассказал, почему текст не вышел в РБК, для которого он готовился.
«Как оказалось, все варианты материала, а их было шесть штук объемом от 12 до 20 с небольшим тысяч знаков, — это "не формат" и "попытка оправдать подозреваемых в терроризме". "Мы верим в то, что подозреваемых в терроризме нужно было на мерседесе привезти в белую камеру и поить курвуазье? Или что?" — гласил комментарий редактора к одному из абзацев. Единственным возможным вариантом публикации в РБК по этой теме была признана новостная заметка объемом около 6 тысяч знаков», — написал Рождественский.
В итоге текст опубликовал Republic. Рождественский же рассказал, что уволился из РБК: «До 4 августа я в отпуске, а 4 числа — мой последний рабочий день в РБК. И с этого момента я открыт для любых предложений о работе».
Главный редактор РБК: издание не занимается «перепечаткой чьих-либо жалоб»
Соруководитель РБК Елизавета Голикова объяснила отказ публиковать расследование Ильи Рождественского о «секретной тюрьме» ФСБ в Подмосковье тем, что издание «не занимается перепечаткой чьих-либо жалоб в полном объеме».
«Любая информация, оказавшаяся в распоряжении РБК, должна проходить профессиональную экспертизу. Мы работаем с фактурой. Жалобы правозащитников и адвокатские допросы людей, подозреваемых в терроризме — это информационный повод, повод разобраться в ситуации, — написала она в своем фейсбуке. — Факты, изложенные в материалах, оказавшихся в распоряжении РБК, традиционно требуют проверки и верификации. Мы не видим оснований безоговорочно доверять текстам адвокатских допросов».
Она отметила, что РБК будет и дальше настаивать на «соблюдении принятых форматов, сбалансированности подачи информации и праве руководителей редакции принимать решения о том, в каком виде и когда должен выходить тот или иной текст».