На предыдущем заседании суд допросил свидетельницу Ларису Амальчиеву, которая руководит риэлторским агентством в Москве. Она рассказала о сделке по покупке квартиры на Веерной улице, 46, заключенной в декабре 2014 года. По словам Амальчиевой, с агентством связался Руслан Мухудинов; именно его следствие называет организатором убийства Немцова.
По словам риэлтора, аванс за квартиру вносил Мухудинов, а договор купли-продажи оформлялся уже на имя Артура Геремеева. Мухудинов сказал, что «приедет племянник моего шефа, на которого мы будем покупать», однако Амальчиева не смогла уточнить, кто оказался «племянником», а кто «шефом».
Самого Мухудинова свидетельница видела только три раза — при оформлении соглашения о задатке, при заключении договора о продаже квартиры и в тот момент, когда он забирал из агентства документы в декабре 2014 года. Артура Геремеева она видела лишь однажды; она запомнила, что сделка оформлялась на человека с паспортом Чеченской ССР.
Следователи говорили ей, что Артур Геремеев и Мухудинов, «может быть, причастны» к убийству Немцова, отметила Амальчиева в конце допроса. Адвокат обвиняемого Бахаева Заурбек Садаханов просил ее назвать фамилию человека из следственных органов, который говорил ей о причастности Геремеева к убийству Немцова, но судья снял этот вопрос.
В зале все три прокурора — Мария Семененко, Алексей Львович и Антуан Богданов. Одного из адвокатов потерпевших Вадима Прохорова нет, но на месте адвокат Ольга Михайлова.
Адвокат Заурбек Садаханов предъявляет судье и зачитывает сторонам телеграмму из Верховного суда о том, что на 17 число у него назначено там заседание. Телеграмму приобщают к делу.
Сегодня обвинение собирается допросить свидетеля Галину Гарафонову, говорит прокурор Мария Семененко. Присяжных приглашают в зал. Как обычно, судья спрашивает, не пытался ли кто-то общаться с ними; присяжные молчат.
В зал входит невысокая пожилая женщина в платке и шапке, ей приходится тянуться, чтобы положить локти на свидетельскую трибуну. Она работает консьержкой в доме на улице Веерной, 46, корпус 1.
— Кого-нибудь из посудимых знаете?
— Вот этого, — показывает рукой на Эскерханова, — он всегда приходил, борода была длинная.
Имени его Гарафонова не знает. Все подсудимые улыбаются.
Прокурор Семененко:
— А кто-то еще из подсудимых к вам приходил?
— Вот этот, последний, — указывает на Дадаева. — Он приходил к нам в дом.
Эскерханов и Дадаев встают со своих мест и представляются.
— Когда данные подсудимые к вам приходили?
— Вот у него борода была длинная, он часто приходил, я его за это запомнила. Вот Заура не часто помню.
— Когда это было?
— Вот зимой, как поселился Руслан Геремеев. Он мне паспорт дал, сказался хозяином квартиры №11. В январе-феврале 2015 года.
— После этого они еще там появлялись?
— Вот когда брали, больше никого не было.
— Кто забрал?
— Ну, ОМОН приходил, СОБР.
— С тех пор туда больше никто не приходит?
— Приходят сотрудники милиции.
Гарафонова говорит, что к ним приходило много людей, но больше она никого не запомнила; часто приходила помощница по имени Зарина, которая приносила продукты. Приходила практически каждый день.
— Как вы узнали, что она приходила именно к Геремееву?
— Она же называла, к кому. Я же так не пропущу!
— Как так получилось, что Руслан Геремеев дал вам паспорт?
— Ну, новый жилец, я всех записываю.
У Геремеева была «черная машина», рассказывает она.
— У вас имеются какие-то записи, которые вы ведете?
— Журнал есть, я туда записываю.
— Что вы туда записываете?
— Незнакомых всех, кто приходит, ну, доставка там.
Свидетель вспоминает, что еще был Артур, который тоже жил в этой квартире.
Адвокат Заура Дадаева Марк Каверзин:
— Сколько раз к вам приходил Дадаев?
— Не могу точно сказать, я всех записываю, кого вижу. Он у меня есть в журнале.
— Как вы это записывали?
— Ну два человека зашли, один человек. Артура я по имени записывала.
— А как Заур тогда выглядел?
— Да как сейчас.
— Сколько раз к вам приходил Заур, можете все-таки вспомнить?
— Нечасто, вот Темирлан часто приходил. Раз или два в месяц.
Отвечая на вопросы адвоката Анны Бюрчиевой, консьержка не может объяснить, как по ее записям определить, что приходил в гости именно Эскерханов; в записях говорится «Руслан с гостем».
— Вы видели, как задерживали Эскерханова?
— Да, видела. Мы с ним попрощались глазами, когда его уводили.
— Глазами?
— Он мне кивнул и пошел.
В подъезде установлены камеры, рассказывает она. Марк Каверзин:
— Вы помните, 27 февраля Заур приезжал?
— Не помню.
— А вы до какого времени в тот день работали?
— С 6 вечера до 12 ночи.
Она рассказывает, что перед задержанием Эскерханов в квартире «неделю или две один был». А другие «человека или три или четыре» перед этим «уехали с чемоданами». Там был Руслан, остальных она не помнит. Дадаева среди них не было.
Тем временем, судья Юрий Житников говорит, что в суд поступил ответ на запрос из СИЗО-2 на трех листах, сделанный по просьбе защиты. Они спрашивали, кто посещал подсудимых в СИЗО после ареста. Подсудимые читают документ, вслух его не оглашают.
Присяжные вернулись в зал. Прокурор Алексей Львович щелкает ножницами и объясняет присяжным, что сейчас он вскроет пакет с видеозаписями. И вскрывает.
— Видим коробку белого цвета, внутри, соответственно, жесткий диск. Его мы подключаем к ноутбуку, — комментирует свои действия Львович.
Консьержка подошла к экрану.
Это видеозаписи из дома 46, корпус 1 по Веерной улице.
26 февраля 2015, время 13 часов — это время начала файла. Камера установлена на двери подъезда, видны деревья и снег на улице. На камере прекрасно видно, кто входит в подъезд. Если кто-то выходит из него и идет не налево по дорожке, а прямо, то камера его не видит — обзор закрывает открытая дверь.
Запись проматывают на время 13:44. Входит человек с обритой головой и густой бородой.
— Вы узнаете этого человека? — спрашивают свидетеля.
— Это Темирлан. Я его записывала как «гость с бородой».
Семененко спрашивает Эскерханова, кого он видит на записи:
— Вам же ответили. Ваша честь, могу я обратиться? Вы попросите прокуроршу, чтобы ненаводящие вопросы она не задавала.
— Я все время об этом говорю сторонам, — отвечает судья.
— Я на этой записи.
Время 13:53. К подъезду подходят девушка и мужчина.
— Вы знаете девушку?
— Это помощница, о которой я говорила.
— С ней мужчина в кепке, вы знаете его?
— Ну, он с ней ходил все время.
Проживал ли он в той же квартире, свидетель сказать не может.
Автомобиль, на котором они приехали, свидетель тоже узнает. «В основном на черном, я в окошко видела», — вспоминает консьержка. На видео черный Mercedes. Мужчина ключом открывает дверь, они заходят внутрь.
Время 14:44. В кадре двое мужчин у обочины. Это Руслан Геремеев и Темирлан Эскерханов, поясняет свидетель. Мужчины уходят, не заходя в подъезд.
Время 17:11. К подъезду подходит женщина с двумя пакетами. «Это помощница по хозяйству Зарина», — говорит консьержка.
Время 18:35. Стемнело, запись серая. К двери подходит мужчина в черной куртке. «Это хозяин квартиры Руслан Геремеев», — поясняет свидетель. Вслед за Геремеевым идет бородач — это Эскерханов. Они звонят в домофон и заходят в подъезд.
Включают следующий файл, это запись от 27 февраля 2015. Время 17:28. Подходят двое мужчин. Один из них Эскерханов, второго свидетель не узнает.
Следующее видео — 28 февраля 2015. Время 00:53. К двери подходит мужчина в куртке с меховым капюшоном. «Вот первый, он сидит», — показывает на Заура Дадаева консьержка.
«Обратите внимание, 28 февраля, 0 часов 53 минуты. Заур Дадаев заходит в дом по адресу улица Веерная, 46, корпус 1. Убийство — 27 февраля 23 часа 31 минута. Обращаю ваше внимание», — говорит присяжным Семененко.
В подъезд Дадаев заходит в 00:55.
Время 9:23. К двери подходит тот же мужчина в куртке с меховым капюшоном. «Это Заур, Заур Дадаев», — говорит свидетель.
— А когда же он вышел? — задается вопросом Семененко. — Сейчас мы вам покажем. Просто он там со спины.
Время 02:02. Из подъезда выходят пятеро мужчин, в том числе и мужчина в капюшоне с мехом.
Семененко обращается к Зауру Дадаеву:
— Скажите, вы видели запись, мужчина в капюшоне выходил.
— А в обвинительном как написано?
— Вопрос — кто это выходит?
— Я буду как в обвинительном, я не хочу пока рассказывать.
Включают свет, консьержка Гарафонова возвращается к свидетельской кафедре и садится рядом на стул.
Прокурор Мария Семененко зачитывает материалы дела — это протокол обыска в квартире №11 в доме 46, корпус 1 на Веерной улице, который проходил 7 марта с участием Эскерханова.
Квартира двухкомнатная, там два санузла. Эскерханов пояснял, что в квартире бывали Руслан Геремеев, Заур, Асланбек и Руслан. Перечисляется разнообразная одежда, изъятая во время обыска. Специалисты сделали ряд смывов в квартире. Обнаружено ружье ИЖ с патронами.
Среди обнаруженного: карточки «Президент-отеля», пистолет «Гроза» с 10 травматическими патронами, пенсионное удостоверение МВД на Эскерханова, командировочные удостоверения на Дадаева и на Руслана Геремеева. А также паспорт транспортного средства на Mercedes ML 300.
Во время обыска изъяли несколько контрактов на мобильные телефоны и коробку от телефона «Билайн» с номером IMEI 355730053610906. Прокурор просит присяжных записать этот номер. Судя по обвинительному заключению, это IMEI одного из телефонов, которые использовались для слежки за Немцовым.
Изъяты договор найма помещения и договор купли-продажи. Присяжным демонстрируют вещдок — пенсионное удостоверение Темирлана Эскерханова.
После этого присяжным показывают договор купли-продажи автомобиля Mercedes ML-300 Руслану Мухудинову за 2 млн 700 тысяч рублей. Семененко по очереди показывает присяжным, где в документе имена, подписи и прочая информация.
В ГАИ этот автомобиль Мухудинов оформил 11 декабря 2014 года.
Следующий документ — договор найма жилого помещения, заключенный между Татьяной Орловой и Русланом Мухудиновым. Это трехкомнатная квартира №223 в доме 3, корпус 4 на Веерной улице.
Срок найма — с 29 сентября 2014 года по 29 августа 2015 года. Ежемесячная плата — 63 тысячи рублей.
Присяжным демонстрируют командировочные из войсковой части №4156, выписанные на лейтенанта Заура Дадаева и майора Руслана Геремеева. В документе Дадаева указывается служебная командировка в Малгобек со 2 октября 2014 года. Геремеев командирован в Москву с 27 сентября 2014 года. В обоих документах заполнена только графа убытия, дата возвращения из командировки не проставлена.
Семененко обращается к Дадаеву. Она просит объяснить, как он мог сдавать оружие, если в командировочном его возвращение не отражено.
— Каким образом вы сдавали свое оружие, ведь, как вы сказали, отстреливали и сдавали оружие?
— Это я, моя халатность, когда уезжал с Москвы, я забыл удостоверение в квартире на Веерной. А оружие я сдавал уже по увольнению.
Прокурор спрашивает Дадаева, какими документами регламентируется отстреливание оружия перед сдачей. Тот не может сослаться на закон, но говорит, что этого от военных требовал оружейник военной части Уцмигов.
— Чтобы после сдачи… потому что многие меняют механизм, если механизм новый. Вставляют на одиночный, потом вставляют на автомат. Оружейник смотрит — да, да. И я оружие сдаю, — говорит Дадаев.
Ранее Заур Дадаев объяснял следы выстрела, обнаруженные у него экспертами после смывов с рук, тем, что, уволившись из органов, он сдал табельное оружие — но перед этим «прострелял» его.
Вскрывают упаковку от мобильного телефона «Билайн» А-106, на ней указан IMEI. Присяжным демонстрируют коробку от телефона, внутри зарядное устройство.
Семененко на примере одного из телефонов, изъятых в квартире (сам телефон к делу не имеет прямого отношения), показывает, где там указывается номер IMEI. «Это очень важно для дальнейшего просмотра доказательств», — говорит она.
Прокуроры не могут разобрать телефон, и им помогает военный прокурор Антуан Богданов. Он тоже не смог раскрыть телефон, на помощь призывается омоновец. Он открыл.
«Видите, сим-карта, она — оп! — и меняется. А код IMEI у телефона остается всегда. Он индивидуальный», — показывает его прокурор.
«А теперь — детализация телефонного номера с этим IMEI, с кем связывался абонент и, самое главное, где находился» — объявляет она.
«Установлено, что телефонный аппарат IMEI 355730053610906 использовался с абонентским номером +7-968-969-47-87. В период времени с 03 по 14 февраля 2015 года с абонентским номером +7-968-969-47-87 осуществлены неоднократные соединения с абонентским номером +7-968-398-75-25 использовался с телефонным аппаратом IMEI 863917026967300», — говорится в обвинельном заключении по делу.
В зале устанавливают доску и вешают на нее карту.
На экране демонстрируется таблица с данными биллинга по этому IMEI. 3 февраля абонент находился в районе базовой станции по улице Пятницкая, дом 25, строение 1. «Посмотрите, как далеко или близко, выводы делайте сами, находится абонент от дома Бориса Немцова и от его работы. Как видно, посередине, в зоне шаговой доступности», — показывает Семененко по карте.
Она просит присяжных записать номер +7-968-969-47-87, который использовался вместе с этим IMEI. С 3 по 16 февраля этот номер связывался только с номером +7-968-398-75-25, рассказывает Семененко.
Следующие соединения в 19 часов 7 февраля. Несколько соединений, оба абонента находились в зоне действия базовой станции в доме 25 на Пятницкой улице.
9 февраля в 11:24 идет первое соединение, и до 12:04 идет пять соединений, в районе Пятницкой и Татарской улиц.
10 февраля с 19:14 по 19:44 четыре соединения, первый абонент на Пятницкой, второй на Овчинниковской набережной.
13 февраля в 20 часов вечера абонент находится сначала в Овчинниковском переулке, затем на Раушской набережной.
14 февраля этот абонент находится снова на Пятницкой улице.
16 февраля в 19 часов — снова Пятницкая.
Обвинение на карте показывает присяжным, где на Пятницкой улице находился офис РПР-Парнас, где дом Немцова, где базовые станции, зафиксировавшие телефон с этим IMEI. Все рядом.
Прокурор обращается к Эскерханову:
— Вы присутствовали в квартире на Веерной во время обыска. Известно ли вам, кто пользовался телефоном с этим IMEI-кодом?
— А вы мне покажите сперва протокол выемки, я ничего не видел. Я хочу увидеть, я там расписывался или нет. Я-то прекрасно все помню.
По просьбе судьи Семененко показывает протокол. Сначала, правда, демонстрирует его присяжным. «Если ставятся под сомнение мои слова, посмотрите, пожалуйста, вот протокол, вот телефон».
Прокурор Львович показывает протокол Эскерханову. «Это вообще не моя роспись», — негромко говорит подсудимый адвокату. На блокноте он что-то рисует и показывает остальным подсудимым, видимо, показывает свою подпись.
Семененко повторяет вопрос:
— Не знаете, кто пользовался телефоном с этим номером?
— Я вам отвечу, как что было в момент моего задержания. Вот утром…
— Вы отвечайте на вопрос, а не про задержение, — говорит судья Житников.
— Меня как задержали — наручники и в коридоре лицом в пол положили.
— Обстоятельства вашего задержания не являются предметом доказывания.
— Дальше я…
— Дальше я вот вам что скажу, уважаемый, я вам еще сделаю два таких замечания и потом применю меры, предусмотренные законодательством.
— Я что в этой квартире происходило, я вообще ничего не видел. И эту коробку я не знаю, чья она и что. И на бумагах это не мои росписи.
— Я понял вас.
Судья просит не принимать во внимание слова о подписях, потому что это не является предметом доказывания и процессуальные вещи не обсуждаются при присяжных.
Прокурор демонстриует результаты экспертизы, изучавшей изъятые в квартире на Веерной, 46 вещи и сделанные там смывы. Эксперты нашли следы биологического материала Дадаева на пуловере, двух джемперах и джинсах. Следы Анзора Губашева нашлись на манжетах рукавов и воротнике черной куртки и на полотенце с надписью «Армия России».
Прокурор Львович вскрывает упаковку с вещдоком — там зеленое большое полотенце с рисунком танка и надписью.
Из коробки достают и показывают присяжным черный джемпер, болотный джемпер, серый пуловер и темно-синие джинсы, на которых были найдены следы Дадаева.
— Серо-зеленый джемпер, — разворачивает его перед присяжными Львович.
— Это ты называешь серо-зеленый, — обрывает его Семененко. — А эксперты написали зелено-коричневый. В протоколе осмотра вообще написали «милитари». Но это все не отменяет, что следы Дадаева на нем есть.
Вслед за джемпером они достают сине-белую зубную щетку Colgate.
— Присяжные! Согласно экспертизе, на синей с белым зубной щетке Colgate следы Губашева Ша-ди-да, — говорит Семененко. — Губашев, узнаете свою щетку?
— Это интересно, как же она там оказалась? — поднимается Шадид Губашев.
— Да, интересно, — говорит прокурор Львович, показывавший ему щетку.
Присяжным показывают протокол осмотра квартиры на Веерной, 46, где указывается, что там изъята эта щетка.
— Шадид, вы будете отвечать, ваша ли это щетка?
— Мне самому интересно, как в чужой квартире оказалась моя щетка? Мне непонятно вообще. Она непохожа. Я вообще не видел никакой квартиры 46.
— Заур Шарипович, а вы-то свою одежду узнаете?
— Да.
— Ну слава богу!
— А теперь вопрос Анзору Губашеву, вы полотенце узнаете?
— Нет, не узнаю.
— А эксперты узнали.
Одновременно она показывает присяжным протокол и результаты экспертизы.
Прокурор распаковывает бритвенный станок Gillette, на нем эксперты нашли биоматериал Темирлана Эскерханова. «Я попозже объясню», — отказывается опознавать бритву подсудимый.
Следов биологического материала Беслана Шаванова и Хамзата Бахаева эксперты на изъятых предметах не обнаружили. Зато нашли ряд следов от одного и того же мужчины.
«Но кто, пока неясно. Пока не задержали. Вы сами догадывайтесь, кто у нас организатор», — говорит Семененко.
Прокурор Семененко достает смартфон Samsung с сим-картой «Билайн», изъятый во время обыска в квартире. Она читает протокол его осмотра: на телефоне был открыт браузер, в нем 46 открытых вкладок. «Посмотрите, что было на рассмотрении у этого человека. Телефон изъят у Эскерханова», — показывает протокол присяжным прокурор.
Одна из раскрытых вкладок — «Эхо Москвы», голосование «Следует ли изданиям печатать карикатуры на пророка Мухаммеда в ответ на расстрел редакции "Charlie Hebdo"?».
Эскерханов говорит, что телефон похож на тот, что был у него.
— Вас тематика эта интересовала? — спрашивет его Семененко.
— Я попозже объясню, потому что вообще не понимаю.
Теперь прокуроры вскрывают «журнал консьержа». Свидетель все это время сидела тут же на лавочке. Там две книги.
— В этой книге для себя пишу, кто проживает, где меняются жильцы, — поясняет консьержка.
В книге консьержа записана информация о владельцах и жильцах квартир в доме 46, корпус 1 на Веерной улице. На одной из страниц книги — записи о квартире №11. Там указано, что с 14 января в квартире «новые жильцы»: Руслан и Артур Геремеевы. В журнале также говорится, что с января по марта 2015 года в квартиру «постоянно заходили и выходили лица кавказской внешности».
— А «бородатый чеченец», это вы про Эскерханова?
— Да-да.
— Все зафиксировано, во всех квартирах, — улыбаясь, показывает журнал присяжным прокурор.
Это была первая тетрадка, во второй записаны разные сантехники-электрики и гости, приходившие в разные квартиры в разное время.
«Квартира 11. Гость мужчина, заносит вещи за хозяином, 14 января», — типичная запись в ее тетрадочке.
Присяжным зачитывают все записи, которые касаются 11-й квартиры, вроде «зашел один парень с ключами», «девушка с парнем» и прочее. Практически каждый день в январе и феврале 2015-го.
— Артур в основном помогал девушке Зарине, — комментирует записи консьержка.
Последняя запись от 7 марта: «Следственный комитет с СОБРом забрали бородатого чеченца, остальные пропали неделю назад».
У прокурора Семененко к свидетелю Гарафоновой больше вопросов нет. Есть вопросы у адвоката Вадима Прохорова, который пришел пару часов назад.
— Кто был фактическим владельцем квартиры?
— Геремеев Руслан, который паспорт показывал.
— Вы говорили, что много людей приходило в квартиру. По вашему мнению, кто из этих людей был главным?
— Руслан Геремеев, хозяин квартиры.
На вопросы адвокатов она говорит, что Хамзата Бахаева она не припоминает. Заур Дадаев поясняет, что номер, который записан в ее тетрадочке, это его, он сам продиктовал его консьержке тогда, когда она просила паспорт у Геремеева. Свидетель подтверждает эту историю.
Адвокат Бюрчиева обращает внимание, что человек с бородой, которого свидетель связывала с Эскерхановым, упоминается в журнале только пять раз. Тогда как свидетель говорила, что видела его много раз. «Что я видела, столько и записала», — говорит консьержка.
Заур Дадаев говорит Семененко, что он не видел такой коробки от телефона и никто из них таким телефоном не пользовался.
— Пожалуйства, задавайте эти вопросы полицейским, которые там обыскивали, и что там было после уже, — обращается Дадаев к прокурору.
— Это было изъято 7 марта.
— Не было изъято!
Шадид Губашев говорит, что у него из машины и дома пропало много вещей, загибает он пальцы, и потом он обо всем этом скажет. «У нас уголовное дело сейчас немножко о другом», — прерывает его судья Житников.
В зале суда перепалка: адвокат Каверзин хочет что-то показать присяжным на коробке от телефона, Семененко против, они перекрикиваются, судья в итоге разрешает показать. Но Семененко не дает коробочку в руки Каверзину и просит прокурора Львовича подержать ее.
Каверзин кричит, что это за дела, почему адвокату не дают в руки доказательство? «Только из рук прокурора!» — кричит Семененко.
Судья указывает им дать коробочку в руки адвокату. Предмет, на который хочет указать Марк Каверзин, это цифра шесть в конце номера IMEI (он говорит «имейл»). Семененко возражает, что эта последняя цифра не всегда указывается, и в биллинге ее нет — и она этот момент проговаривала уже присяжным, когда показывала биллинг.
Кроме того, Каверзин обращает внимание, что эта коробочка не исследовалась на предмет наличия биологических следов.
— Какие смывы с коробки? — возмущается Семенко. Она говорит, что в экспертизе исследовались смывы, снятые в квартире. Зачитывает длинный список объектов, которые были изъяты для исследования на наличие биологического материала. Все эти предметы были исследованы.
И показывает присяжным фотографии всех предметов, представленных на экспертизу. «Мы покажем все!» — говорит Семененко.
— Спасибо уважаемой защите, таблицу генотипирования я вам еще представлю!
— Ах, запутали адвокаты! Это Веерная, 3, ну, я все равно сейчас собиралась это представлять, — говорит Семененко, когда обнаруживается, что сейчас присяжным показали экспертизу вещей из другой квартиры.
В квартире №223 в доме на Веерной, 3 обнаружены следы биологического материала Дадаева — зубочистки и ногти; следы Анзора Губашева на ручке ванной, а Шадида — на выключателе в ванной. И следы еще двух неустановленных мужчин. Следов Эскерханова, Бахаева и Шаванова в этой квартире нет.
Прокурор же возвращается к экспертизе 26 предметов из квартиры №11 в доме по Веерной, 46 и все их перечисляет. «Ни о какой коробке речь не шла», — трясет коробкой Семененко.
Адвокат Каверзин спрашивает Дадаева:
— Вы в квартире №223 в доме 3 на улице Веерная проживали?
— Я и там, и там, и здесь. Я и в 46 проживал, и в доме три.
— Вы там в доме 3 ногти подстригали?
— Да, я подстригал.
Семененко теперь показывает присяжным протокол осмотра автомобиля Mercedes ML-300 7 марта. С множества элементов машины взяты смывы.
Прокурор зачитывает результаты исследования найденных в машине предметов. Там многочисленные следы рук, некоторые из них пригодны для идентификации личности — например, там много отпечатков пальцев Эскерханова. Другие отпечатки точно не принадлежат другим подсудимым, за исключением одного из пальцев Шадида — про него нельзя ответить из-за дефекта кожи на пальце.
Молекулярно-генетическая экспертиза смывов из автомобидя обнаружила в нем следы биологического материала Анзора Губашева (на заднем сидении), Заура Дадаева (на ручке у пассажирского сидения спереди) и Темирлана Эскерханова (на ручном тормозе).
Следы на клаксоне и на полу под ковриком не принадлежат никому из подсудимых.
Заур Дадаев говорит, что «в основном он ездил на этом автомобиле». Анзор Губашев тоже признает, что он ездил на этой машине и бывал в квартире в доме 3 на Веерной. Про дом 46 он не помнит. Эскерханов говорит, что он «на многих машинах ездил» и расскажет позже.
Судья Житников говорит, что дальше работать будут так: доказательства представляет обвинение, и если защита захочет сразу же показать те же доказательства или прокомментировать их, а обвинение будет против, то он будет отказывать. А защита потом сможет продемонстрировать их снова.
«Между вами возникает конфликтная ситуация, и мне даже перед присяжными неудобно, как вы выясняете отношения между собой», — тихим голосом поясняет судья свое решение.
Рассмотрение дела продолжится завтра в 11-00.
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке