На прошлом заседании продолжился допрос бывшего гендиректора НЛК Владимира Сысолятина. Он рассказал о спорах НЛК и УК «Лесхоз» с главой департамента лесного хозяйства Кировской области Равилем Ахмадуллиным, которые после встреч между владельцем предприятий Альбертом Ларицким и губернатором Никитой Белых решались в их пользу. Затем свидетель вспомнил, как передавал главе области деньги от Ларицкого. Отвечая на вопрос, осознавал ли он, что это взятка, Сысолятин сказал, что «тогда не успел задуматься» об этом.
Из оглашенных протоколов допроса свидетеля выяснилось, что, по словам Сысолятина, Ларицкий «постоянно бравировал знакомством с Белых», а передавая деньги, назвал их «котлетой».
Затем по предложению судьи стороны прослушали записи телефонных переговоров бизнесмена Юрия Зудхаймера и Никиты Белых. На первой записи они договорились о встрече в Братиславе. На второй Белых, звонивший Зудхаймеру, говорил о возможности «встретиться-пересечься» в Риге или Париже для разговора на полчаса. В ходе третьего разговора, состоявшегося на следующий день, собеседники договорились встретиться в аэропорту Риги. На следующей записи Зудхаймер сообщил, что «документы», которые он «обещал», готовы, но приехать в Россию он не может, поэтому предлагает передать их со своим племянником Эриком. При этом бизнесмен настаивал на личной встрече губернатора с племянником, поскольку тот «очень волноваться будет и бояться не тому передать». Белых в ходе заседания настаивал, что речь действительно шла о документах по предприятиям Зудхаймера.
Следующий звонок бизнесмена застал Белых, когда тот катался на парусной яхте на Канарах. На предложение обсудить интересующие его вопросы по телефону Белых ответил: «Не стоит, наверное». «Я по этим инвестпроектам хотел поговорить, мне все ваши люди говорят, что с вами нужно разговаривать. Там зависло все, все посылают. Там и документы передать надо, все уже готово, я готов», — пересказывал Зудхаймер суть предстоящего разговора. В суде губернатор объяснил неготовность обсуждать вопросы по телефону тем, что из-за ветра это было бы попросту неудобно. По словам Белых, о том, что под «документами» имеются ввиду деньги, ему известно не было.
В ходе следующего разговора, 13 июня 2016 года, Зудхаймер поздравил бизнесмена с днем рождения и сообщил о своем грядущем визите в Москву. «Это двуличие и лицемерие Зудхаймера, который желает всего хорошего при том, что уже неделю как написал заявление на меня», — объяснял Белых судье. Следующим прослушали короткий разговор, который состоялся перед встречей в Братиславе, а последним— разговор в день встречи в аэропорту Риги.
В зал заходит Юрий Зудхаймер — мужчина с большими ушами в черных брюках и синем джемпере. Он пришел вместе с адвокатом. «Мы продолжаем допрос, который мы начали, и продолжаем оглашать показания. Это надо, чтобы устранить противоречия», — объясняет Зудхаймеру судья.
Судья читает протокол допроса Зудхаймера следователем Ухачевым 7 июля 2016 года. В нем следователь спрашивает, на что производилась запись разговоров бизнесмена с Белых и видеозапись встречи Эрика Зудхаймера с помощницей губернатора Татьяной Катанкиной.
Юрий Зудхаймер рассказывает, что телефонные разговоры он записывал на свой телефон Samsung, а встречу Эрика с помощницей Белых Татьяной Катанкиной, на которой тот передал 50 тысяч евро, записывали на видео сотрудники некоего детективного агентства, к которым через интернет обратился Зудхаймер. Им за работу бизнесмен заплатил тысячу долларов. После этого запись встречи они передали Юрию Зудхаймеру. Все записи и видеокамеру бизнесмен передал следователю.
Адвокат Андрей Грохотов спрашивает свидетеля, кто извлекал видеозапись с камеры в борсетке.
—Не я. Я не знаю, кто это делал. Все записи, которые я делал, я делал в целях самозащиты, когда понял, что наши отношения с Никитой Юрьевичем зайдут в тупик, потому что он очень настойчиво требовал освобождения своего друга, чтобы я заплатил налоги за него.
— Вы заключали какой-то договор с людьми, которым передали тысячу долларов?
— Имеет это отношение к нашему делу? Нет, никакого договора.
— Вы на тот момент осознавали, что это незаконно?
— Нет, не осознавал.
Следующий допрос был в августе 2016 года. В протоколе этого допроса Зудхаймер характеризует свое взаимодействие с губернатором как «отношения представителя власти с бизнесменом» и говорит, что ему «удивительно, как должностное лицо может брать деньги в виде взяток». По его словам, Белых создавал «препятствия к нормальной хозяйственной деятельности предпринимателей», а сам же Зудхаймер уже был «доведен до крайности», когда согласился передавать деньги. Он осознавал, что это незаконно, а потому обратился в правоохранительные органы.
Зудхаймер рассказывает, как познакомился с Ларицким в 1994 году в Гомеле. Оба они владели там фирмами. Зудхаймер помог Ларицкому получить гражданство Швейцарии. Когда же у Ларицкого появился бизнес в Кировской области, тот стал просил помощи — денег на модернизацию. В общей сложности немец передал Ларицкому около 40 млн долларов.
После этого Ларицкий сказал, что предприятия обанкротились, поэтому вернуть деньги он не сможет. В итоге они договорились, что Ларицкий передаст предприятия за долги. Зудхаймер говорил, что он опасался начинать бизнес в незнакомой стране, однако Ларицкий пообещал ему поддержку от администрации области и познакомил с Никитой Белых. После этого была оформлена сделка по приобретению НЛК и УК «Лесхоз».
Тогда Зудхаймер был не в курсе проблем предприятий, а после приобретения провел аудит. Из него и стало понятно, что Ларицкий похитил не только средства немецкого бизнесмена, но и деньги, выданные под залоговое имущество Кировской области. Получить обратно деньги Зудхаймер не мог, поэтому стал пытаться вывести предприятия из плачевного состояния и реализовать их инвестпроекты. В это время Белых стал настойчиво требовать возврата заемных средств, похищенных Ларицким, что поставило Зудхаймера еще в более сложное положение.
После этого начались проблемы с согласованием инвестпроектов, а в марте 2014 года Белых потребовал от него 200 тысяч евро на помощь в выборах. Их Юрий Зудхаймер передал в кабинете Белых. После этого положение с инвестпроектами НЛК и УК «Лесхоз» улучшилось.
Белых, по его словам, очень интересовался делами Ларицкого, оказавшегося под стражей по обвинению в похищении денег, которые тот взял в качестве кредитов у Сбербанка и других финансовых организаций. Зудхаймер начал записывать свои встречи с Белых на диктофон. На встрече в Риге в апреле 2014 года Белых «снова попросил передать ему 200 тысяч евро» на организацию выборов. Зудхаймер согласился, потому что беспокоился за прохождение своих инвестпроектов. На диктофон записывали свои разговоры также Эрик Зудхаймер, гендиректор УК «Лесхоз» Дмитрий Рыжков и директор НЛК Руслан Цуканов.
В протоколе рассказывается, как племянник бизнесмена 25 мая 2016 года прилетел в Москву и передал 50 тысяч евро Татьяне Катанкиной. Разговор записали на диктофон, встреча и передача денег также были записаны на видео. В протоколе Зудхаймер снова кается, что совершил противоправные действия, передавая взятку, а потому обратился в спецслужбу. Он рассказывает о заводе «Эвикон» в Кировской области, который по словам Зудхаймера, был рейдерски захвачен, его владелец вывезен в лес, а новым владельцем стал Ларицкий.
Зудхаймер показания подтверждает.
Никита Белых уточняет даты встреч, которые в протоколе описывал Зудхаймер. Тот отвечает, что в марте-апреле 2013 года он прилетал в Киров посмотреть завод, а с Белых встречался уже летом.
Отвечая на его вопросы, Юрий Зудхаймер говорит, что акции заводов были приобретены на фирму Remigal Ltd, которая тогда не принадлежала ему. Так было сделано, потому что у самого бизнесмена не оказалось свободных денег для инвестиций. Однако все гарантии по инвестициям нес он. Кредиты Сбербанка выкупила эта же компания.
Подсудимый расспрашивает его о налоговых проверках и постановлениях прокуратуры. Они, со слов Цуканова, были отменены, отвечает Зудхаймер.
На счет записей свидетель вспоминает, что диктофон он купил перед встречей в Братиславе в конце 2015 года: «Это был конец года, в декабре, перед Рождеством».
— То есть с декабря 2015 года вы записывали наши разговоры?
— Да.
Белых читает отрывок из показаний, где говорится о встрече с Белых и Якубуком в январе 2015 года в отеле Mariott.
— Эту встречу вы записывали?
— Пфф, ну наверное да, я не помню. Если есть запись, то записывал, я их все выдал. Я хочу пояснить, что я записывал это для своей безопасности, потому что от людей, у которых есть власть, можно ожидать всего. Выплачивать эти деньги я не собирался, прощать Ларицкого тоже.
— Вы в показаниях говорили, что Руслан Цуканов по вашему указанию записывал разговоры на диктофон.
— Да, я его попросил, чтобы он это сделал.
Про Эрика в протоколе было сказано, что видео он записал «с помощью своих знакомых», хотя в другой раз Зудхаймер говорил про детективное агентство. Это не так, говорит сейчас бизнесмен: племянник не знал этих людей и вообще «родился в Германии и русский язык начал учить только два года назад».
Адвокат Грохотов расспрашивает его о встрече с Белых в марте 2014 года, выясняя чья это была инициатива. Зудхаймер рассказывает, как ему звонил гендиректор — то ли Цуканов, то ли Рыжков — и говорил, что «у нас отбирают инвестпроект». Замгубернатора же передал директору, что владелец должен встретиться с губернатором.
— Кто был владельцем компании Remigal?
— Не хочу отвечать на этот вопрос. Мы к этой компании имели отношение только после кризиса и девальвации 2014 года. Там было легче всего оформить компанию на себя и перевести на себя инвестиции, месяца три она была на нас. Потом, опять же, нашли людей, которые взяли ее.
— Про Эрика Зудхаймера, вы сказали, что он только начал учить русский язык…
— Какое отношение это имеет к делу? Давайте ускоримся! Если мы не успеем сегодня, я не смогу больше приехать.
Зудхаймер говорит, что в 2016 году Эрик достаточно знал русский язык, чтобы понимать все вопросы следователя и отвечать на них. Но в Москве он был впервые и никого здесь не знал.
Белых зачитывает слова из протокола о том, что в марте 2013 году Зудхаймер приезжал осматривать и УК «Лесхоз». Сейчас Зудхаймер говорит что это не так — про «Лесхоз» тогда речь не шла еще. «Меня Ларицкий привез показать, куда он закопал мои деньги на вашей земле!» — почти кричит Зудхаймер.
Вопрос о том, каким именно образом губернатор создавал «препятствия» предприятиям Зудхаймера, судья снимает как повторный.
Они спорят про запись встречи в Риге. Белых замечает, что речь шла совершенно о другом — в ходе нее говорилось про избирательную кампанию.
— Давайте, Никита Юрьевич, прекратим пиариться! Какая, *** [к черту], избирательная кампания!
Судья делает Зудхаймеру замечание.
Прокурор просит огласить еще несколько протоколов допросов и очных ставок, чтобы устранить противоречия.
Адвокат тоже просит огласить несколько противоречивых отрывков из протоколов. Судья втолковывает свидетелю, чтобы он «не нервничал» и спокойно отвечал на все вопросы сторон.
Судья читает отрывок из протокола, где говорится, что Белых требовал деньги и «лоббировал наши интересы», а без его поддержки инвестпроекты бы не состоялись, потому что «были в общем-то невыполнимы». Зудхаймер подтверждает его.
В другом отрывке говорится, как Зудхаймер уехал в Германию и «привез 200 тысяч евро». 15 мая 2014 года он пришел в кабинет Белых вместе с директорами, но те остались в приемной. Адвокат Грохотов спрашивает о происхождении этих 200 тысяч евро — в суде Зудхаймер упоминал знакомых в Казахстане, а в протоколе говорится, что он уехал в Германию.
— Я действительно уехал в Германию, но достать там не мог, поэтому попросил привезти деньги моих знакомых из Алма-Аты. Мои же деньги.
Судья просит стороны подсказать ей, где в материалах дела соответствующий договор.
— Ваша честь, я здесь подсудимый? Вы будете выяснять происхождение моих денег? — возмущается Зудхаймер.
Судья требует от него ответить, потому что ей необходимо выяснить все обстоятельства.
— От продажи квартиры в Казахстане.
— А кому та квартира принадлежала?
— Я не понимаю, зачем вы...
— Если я спрашиваю, это нужно.
— Эта квартира была куплена одному из членов моей семьи. Когда она решила уехать, квартиру продали.
После нескольких уточняющих вопросов от судьи бизнесмен все же признается, что эта квартира — для его дочери. «Вы читаете интернет, там столько грязи!» — кричит Зудхаймер.
Еще один отрывок из протокола — там говорится про «решение правительства отобрать у нас лес», что означало бы банкротство предприятия. Тогда Зудхаймер приехал на встречу с Белых, тот пообещал решить все проблемы, но потребовал 200 тысяч евро, «как он сказал, на избирательную кампанию».
На вопросы Белых свидетель отвечает, что про решение правительства он знает от директоров (собственником обеих компаний тогда была компания Remigal, а 25% УК «Лесхоз» находились в собственности правительства Кировской области).
— Угроза банкротства обозначала потерю имущественного интереса правительства?
— Да. Но потом вы вынудили нас выкупить эти 25 процентов!
Затем судья читает отрывок про встречу в Братиславе, где говорится, что «все встречи происходили по инициативе Белых». Тогда, в декабре 2015 года, они встретились в ресторане отеля в Братиславе. Белых расспрашивал о том, когда Зудхаймер выкупит залог, который заложил Ларицкий. Зудхаймер отказался выплачивать кредиты, взятые Ларицким — тот тогда находился уже в СИЗО: «Вот он, Ларицкий, пусть и возвращает все кредиты».
Белых в ответ только головой покачал. По словам Зудхаймера, он понял, что судьба Ларицкого губернатору небезразлична. Вскоре после этой встречи на предприятия пришла налоговая проверка.
Судья закончила читать протокол. Зудхаймер ругается с прокурорами по поводу того, что у него просят уточнить точные даты: «Это невозможно помнить просто!». Он долго и эмоционально говорит, что думал, что он по просьбе следователя кратко отвечал про взятку, и о его долгих взаимоотношениях с Ларицким и Белых и о мошенничестве, которое проворачивал Ларицкий, его не спрашивали. По словам Зудхаймера, следователь обещал ему, что после дела о взятке будет еще одно дело о мошенничестве.
Судья читает отрывки из протокола очной ставки Зудхаймера и Белых. Губернатор тогда отказался отвечать на какие-либо вопросы. Зудхаймер же рассказывал об истории приобретения НЛК и УК «Лезхоз», отношениях с Ларицким и требовании 200 тысяч евро «на избирательную кампанию». Никаких уточнений по этому протоколу у сторон нет. «Ни о чем вообще», — сетует Зудхаймер.
Отвечая на вопросы Белых, Зудхаймер рассказывает, как по настоянию губернатора он «не банкротил предприятия» и был вынужден нести все тяготы выплат, которые висели как «наследие» Альберта Ларицкого.
Прокурор спрашивает его, какова была цель их встречи в Братиславе.
— Мне тоже интересно. Это 19 декабря, три дня до конца года в Европе. У меня было очень много дел, но Никита Юрьевич был очень настойчив. Разговор был ни о чем. Я думаю, цель была меня увидеть, почувствовать, собираюсь ли я выплачивать кредиты, хотя Ларицкий уже был в тюрьме и признался, что украл деньги. Его интересовало только два вопроса — Ларицкий и кредиты. Все остальные разговоры были пустые и тупые — про котельную и так далее.
Зудхаймер долго рассказывает про эту котельную, которая уже «просто вышла из строя», и что он «не против социальной нагрузки», но просил вывести котельную из строя, чтобы ее отремонтировать. Он рассказывает про инвестпроекты, по большей части про УК «Лесхоз», инвестпроект которого был «совершенно бессмысленным». Но и завершение инвестпроекта НЛК было невозможно из-за налоговых претензий — Зудхаймер выплатил 2 млн долларов, «украденных Ларицким». «И он нам обещал, что проект будет завершен сразу же, но этого не произошло до сих пор», — сетует Зудхаймер. Он не хотел платить налоги за Ларицкого и рассчитывал, что тот будет признан виновным. «Сейчас там это уголовное дело висит и ничего не происходит», — раздражается свидетель.
Прокурор просит огласить еще пару отрывков из протокола дополнительного допроса свидетеля и прослушать две записи из числа оглашенных на прошлом заседании. Судья читает отрывок из протокола 17 марта 2017 года. Там Зудхаймер снова рассказывает о нарушениях, которые, по словам Белых, были выявлены в налоговой отчетности предприятий и в инвестпроектах. По его словам, Белых просил вернуть деньги по залогам, которые получал Ларицкий. Зудхаймер утверждает, что Белых говорил ему, что только он может помочь, «иначе к предприятиям будут применены санкции по инвестпроектам». «Как я понял потом, этим он готовил меня к своим требованиям по передаче взятки», — пояснял Зудхаймер.
На допросе бизнесмен рассказывал, что, как инвестор, он формально принимал участие в управлении НЛК еще до приобретения компании. Сейчас Зудхаймер говорит, что ни одного документа не подписывал — «это все подделка» — и что он даже не знал, что он включен в состав совета директоров. Подпись его жены тоже подделана, говорит Зудхаймер.
Адвокат Грохотов спрашивает, обжаловал ли все это Зудхаймер в суде.
— Нет. А кому, уважаемый? Я подаю документы сейчас, что все кредиты украдены и где они лежат, никто их не рассматривает! Я могу воооот такие пачки принести в суд!
Судья перечисляет документы — выписки с банковских счетов и детализации звонков Зудхаймера. Со счета было снято более 50 тысяч евро. «Пришел на фирму, снял, что было», — говорит свидетель.
Другой документ — копия договора купли-продажи квартиры в Алма-Ате. Продавец Хлебникова Ксения Юрьевна, дочь Зудхаймера, покупатель — Хусаинова, сделка произошла 11 апреля 2013 года, цена покупки — 50 млн 250 тысяч тенге (около 450 тысяч долларов).
— Именно эти деньги были переданы вами Никите Юрьевичу Белых? — уточняет судья.
Зудхаймер говорит, что не помнит: деньги лежали в фирме в сейфе и Зудхаймер попросил своего партнера Юрия Брауна обменять часть и привезти 200 тысяч евро в Москву. Их привез еще один партнер, Туркин, который передал их кому-то из общих знакомых в Москве, а потом их забрал Зудхаймер.
«Это все имеет отношение к делу?! Такое ощущение, что я подсудимый, ***** [черт подери]. Я могу прислать, что будет в ваших интернетах! Вот эти джентельмены пишут, а потом это переводится на английский, на немецкий!» — возмущается свидетель, когда его продолжают расспрашивать о происхождении денег и их движении. Зудхаймер говорит, что искал квартиру в Москве, чтобы купить ее дочери.
«Теперь у нее нет квартиры!» — почти кричит он. Где оставшиеся деньги от продажи, он не помнит: «Потратил!».
Туркин и Браун — его «друзья с детства» и полноценные партнеры, говорит Зудхаймер.
Судья предлагает прослушать аудиозаписи, обсудить их, потом сделать перерыв на 15 минут. На настойчивое предложение судьи присесть Зудхаймер отказывается. Белых тоже не садится: «Ваша честь, у меня спина больная, мне стоять надо критически».
В зале устанавливают колонки. «Мы сейчас поставим ваши разговоры, послушайте внимательно, у участников процесса могут быть к вам вопросы», — предупреждает судья.
Включают запись звонка Зудхаймера, где он говорит, что «документы готовы», но сам он приехать не может, поэтому пошлет своего племянника.
Прокурор просит его пояснить содержание разговора.
— Это мы с Белых договариваемся о передаче денег в мае 2016 года. Я не мог прилететь и отправил туда Эрика.
— Поясните фразу «документы, которые я обещал, они готовы», о чем речь?
— О деньгах.
На счет беспокойства за племянника свидетель говорит, что он «очень боялся за Эрика в России», потому что тот впервые летел туда без сопровождения. По словам бизнесмена, он боялся, что «при передаче денег его могут задержать», и опасался, «чтобы он в Москве тут не потерялся, не нажил себе проблем». «Поэтому я и организовал, чтобы в тот момент все записывалось. Поймите, я в тот момент это делал только для того, чтобы защититься от провокаций. Потом уже следователи по-другому это увидели», — говорит Зудхаймер.
Свидетель говорит, что никогда и сам-то в руках не держал документов по НЛК и если что-то было надо, просто пересылал. «Я мог бы пакетом DHL переслать, это просто смешно», — говорит он. По словам Зудхаймера, он человек законопослушный и не мог прямо говорить про деньги, а вот «Никита Юрьевич, пока Ларицкого не посадили, ничего не стеснялся».
Следующая запись — разговор, когда звонок Зудхаймера застал Белых на Канарах. Там же Зудхаймер говорит, что хотел бы встретиться после 20 июля, при этом настаивает на встрече именно в Москве: «Там документы передать вам, там вроде все уже готово». Там же Белых на его вопрос отвечает, что «лучше не надо» обсуждать что-то по телефону. Зудхаймер жалуется, что «там зависло все, все к вам посылают». «Хотите, я на Канары к вам приплыву?» — предлагает бизнесмен.
Сейчас свидетель говорит, что поздравлял Белых с днем рождения. «Если бы я знал, что кто-то это будет слышать, я бы, наверное, не разговаривал так много….» — задумчиво говорит Зудхаймер.
Он говорит, что разговор «все о том же»: прогресс в бизнесе остановился, Цуканов говорил, что «все зависит от Кировской области и надо с губернатором решать». Про телефон он говорит, что Белых «никогда не стеснялся говорить, а сейчас что-то застеснялся». Зудхаймер предполагает, что они «никогда бы не получили этот инвестпроект», пока бы не выплатили залоги за Ларицкого — «хотя сам вор признался уже».
— Но я принципиально сказал, что я эти залоги выкупать не буду, — повторяет Зудхаймер, — но это не устраивало, видимо, Никиту Юрьевича.
Он говорит, что сейчас изучает некие финансовые потоки того времени, и поворачивается к Белых: «Хочу сказать, что в последних сделках он конкретно вас обжал, Ларицкий, мало дал».
Про документы из разговора Зудхаймер поясняет, что это оставшаяся сумма в 150 тысяч евро, о готовности передать которую он и сообщает. Вопрос адвоката Грохотова о том, когда Зудхаймер дал согласие на участие в ОРМ, снимается, поскольку это уже выясняли. Поздравление Белых с днем рождения — это инициатива Зудхаймера, они всегда в последние годы поздравляли друг друга, поясняет свидетель.
— Я говорю вам, если бы я знал, что меня ждет, я бы совсем по-другому все сделал. Я попал в эту лавину дерьма, из которой не могу вынырнуть! И все эти показания, которые я тут полтора года даю, они абсолютно бессмысленны для меня.
О разговорах он в правоохранительные органы не сообщал, но 24 июля при задержании Белых у него изъяли телефон, «на котором есть эта дурацкая программа», и теперь все его разговоры за два года «стали достоянием общественности».
Белых и Зудхаймер выясняют, почему сейчас свидетель говорит, что это звонок в день рождения губенатора, если тот 13 июня, а речь в разговоре идет про 11 июня. «Значит, я что-то напутал», — говорит Зудхаймер. В итоге выясняется, что у Зудхаймера день рождения 8 июня, поэтому получается, что это Белых его поздравлял, а не наоборот.
Судья объявляет перерыв 15 минут.
Прокурор Марина Дятлова замечает, что во время допроса Зудхаймер говорил, что в мае 2014 года Белых положил деньги, которые тот ему передал, в шкаф. Во время же проверки показаний на месте он говорил другое. «Это недоразумение, шкафа там никакого не может быть. Я положил их под стол справа», — уверяет свидетель.
Он поясняет, что стул стоял под столом — туда Зудхаймер и положил деньги. Прокурор замечает, что к материалам дела приложили статью Андрея Сухотина из «Новой газеты». «А почему не все приложили? Давайте все приложим!» — предлагает бизнесмен.
Зудхаймер читал ее.
— Излагали ли вы автору данной публикации какие-либо сведения?
— Журналиста этого я никогда не видел. Был звонок, с прессой я не люблю общаться, им нужна не правда, а сенсация, поэтому я полтора года уходил от общения. Это привело к тому, что все сплетни, все вранье, которое сейчас есть… Я не знаю, как комментировать! Этот человек показался мне убедительным, я прочитал пару его публикаций, и поговорил с ним пару раз по телефону — был поражен, насколько он осведомлен, знает столько тонкостей. Должен сказать, что это ближе всего к правде из всего, что есть. Там очень много всего приукрашено, но тем не менее.
Зудхаймер говорит, что журналисты все время врут. В ФСБ ему по именам никто не представлялся — встретили «ребята в гражданке». Про руководителя 6 управления ФСБ Ивана Ткачева он не знает. «Со мной беседовал некий Иван Иванович, судя по выражению его лица, очень важная личность», — говорит Зудхаймер. «Честно говоря, это он меня убедил, что надо делать все по закону, раз такая ситуация», — добавляет он. По его словам, это было за пару дней до задержания Белых, а не в мае, как говорится в статье.
Прокурор цитирует фразу о том, что с Тарабакиным Зудхаймер встречался еще в 2015 году. Сейчас он в суде рассказывает, что фамилии не знает, но, по просьбе Цуканова он действительно общался с молодым человеком по имени Денис и рассказывал ему все, что знает о выводе денег Ларицким — сколько и на какие счета. Второй раз он увидел этого Дениса уже после задержания губернатора. Никиту Белых они с ним не обсуждали, говорит Зудхаймер.
Зудхаймер рассказывает, что ему «пришлось пережить в 2013 году якобы по вымогательству», и что в ситуации, когда не давать деньги Белых нельзя было, а давать — тоже опасно, он для своей безопасности и начал записывать их разговоры. «Я записывал это не для того, чтобы отдать в полицию. Но потом получилось так, что весь материал попал в руки следствия», — говорит он. Никаких рекомендаций от сотрудников ФСБ он не получал, говорит свидетель..
Денис Тарабакин участвовал в выемке диктофона Зудхаймера. «Это же формальность — выемка, на самом деле я его просто передал», — замечает свидетель. Никакого давления на него не оказывалось, говорит Зудхаймер. «Никто на меня не давил. У меня даже адвоката не было тогда», — добавляет он.
Прокурор просит огласить протокол выемки диктофона. Протокол показывают Зудхаймеру, он признает свою подпись, замечаний у него не было к протоколу. Выемку действительно проводил Тарабакин.
Зудхаймер рассказывает, как он писал различные заявления на Ларицкого еще с 2014 года, давал пояснения, но ничего не происходило. Потом, «наверное, на основе моих показаний», говорит он, было возбуждено уголовное дело против Ларицкого.
Адвокат Грохотов задает вопросы по статье из «Новой газеты». Там указано, что для Тарабакина Зудхаймер был «оперативным источником». «Нет, это не так. Что я дал показания на Ларицкого — это я был», — отвечает тот.
Адвокат Зудхаймера невнятно что-то возражает, но судья ее обрывает. Зудхаймер рассказывает, что он «верил, что Белых одумается и перестанет поддерживать Ларицкого», о чем постоянно говорил губернатору. Но с Тарабакиным губернатора не обсуждал.
Имеет ли Тарабакин, как указано в статье, отношение к уголовному делу против Ларицкого и Дионисия Золотова, свидетель не знает. Дионисий Золотов, говорит он — «это не человек, это дьявол!»..
Грохотов цитирует кусок из статьи: «В феврале 2017 года, когда предварительное следствие по делу губернатора Никиты Белых было завершено, Юрий Судгаймер направил обращение на имя директора ФСБ Александра Бортникова, в котором пожаловался на действия оперативных и следственных органов».
«Следствие отмахивается от расследования обстоятельств, предшествовавших так называемому оперативному эксперименту… , — цитировал письмо автор статьи. — Только сейчас ко мне приходит понимание, что меня пытаются выставить взяткодателем, который платил Белых за то, что тот «крышевал» инвестиционные проекты. <…> Я согласен с тем, что он прикрывал и оправдывал незаконные действия Ларицкого, создав для него все условия для воровства. Но я никогда не могу согласиться с тем, что он продолжал эти отношения со мной, поскольку именно мною были реанимированы разоренные предприятия».
Зудхаймер говорит, что текст похож на его слова, но подобной жалобы он не писал. «Но с текстом этим я абсолютно согласен, может быть, он вырван из какого-то моего обращения», — замечает он.
Свидетель долго рассуждает, что взятку он дал, но взяткодателем и нарушителем закона себя не считает, потому что деньги у него вымогались.
Грохотов цитирует еще отрывок из статьи: «Однако спустя месяц бизнесмен снова побывал в Москве, где после посещения Следственного комитета его задержали неизвестные сотрудники ФСБ и доставили в одно из подразделений спецслужбы. После «разъяснительной беседы» Судгаймера отпустили». Свидетель яростно отрицает это.
— Вообще не понимаю, о чем разговор! Разъяснять мне ничего не разъяснял. Там-то в Европе меня всяко называют, и пятой колонной, тут-то я всяко нечего должен бояться, я закон не нарушаю. Пишут такую херь! Извините.
Еще один отрывок: «В качестве подтверждения своих слов бизнесмен предоставил 6-й службе УСБ ФСБ аудиозаписи встреч и телефонных переговоров с Белых, которые он осуществлял по рекомендации оперативника Дениса Тарабакина с начала 2015 года».
Зудхаймер говорит, что ничего про шестую службу он не знает, и никто записей у него тогда не просил.
— Мы обсуждаем статью, чего мы его не спрашиваем! Давайте пригласим этого джентельмена, откуда он все это взял! Вы же понимаете, что это все художественная лирика!
Адвокат Грохотов просит прокомментировал слова из статьи о том, что Зудхаймер «дважды обманут».
— Меня интересует одна проблема. Никита Белых меня не интересовал. Я знаю, кто двигатель всей криминальной энергии в Кировской области, а Белых просто создал систему, которая ему это позволила. Сначала меня обманул Ларицкий, потом меня обманул Ларицкий с Белых, а теперь я хожу и разбираюсь!
Он возмущается, что Ларицкий сидит за то, что недоплатил проценты Сбербанку, а в том, что он украл кредиты, не нашли состава преступления. Зудхаймерся ругает, что «по сей день нигде ничего не движется».
Грохотов просит пояснить следующий фрагмент: «Судгаймер пояснил Ткачеву, что еще в 2014 году якобы передал губернатору в его кабинете 200 тысяч долларов и должен передать столько же до конца июня 2016-го: «50 тысяч долларов уже переданы, осталось передать еще 150 тысяч». Услышав последнюю фразу, полковник ФСБ не удержался: «И ты хочешь сказать, что он их возьмет?» — после чего кабинет начальника 6-й службы моментально заполнился людьми. «Мне было предложено написать заявление. Я и написал: требует взятку за общее покровительство», — говорит бизнесмен».
Зудхаймер не отвечает толком на вопрос, говорил ли он такое, но замечает, что про 2014 год он сам ничего не говорил, а Белых это «своим языком ляпнул» на записях, которые изъяли сотрудники ФСБ. И Зудхаймер это только подтвердил.
У сторон больше нет вопросов, касающихся статьи.
Белых спрашивает про встречу в Вене, где обсуждалась компания «Метадинея» по производству смол. Зудхаймер смутно припоминает эту встречу и то, что они некоторое время закупали смолы. Однако потом кто-то «шепнул, что Белых в доле, поэтому сотрудничество было прекращено, а планы по строительству завода по производству смол — похоронены.
— А кто шепнул?
— Помощник ваш!
Подсудимый и свидетель обсуждают Сысолятина. Зудхаймер уверен, что тот тоже причастен к хищениям — Ларицкий воровал только кредиты, а остальные деньги кто-то в Кирове должен был «сосать».
Белых вспоминает слова Сысолятина о том, что НЛК был рентабельным предприятием.
— Брехня конченая! С развала Советского Союза никогда этот завод не был рентабельным.
Отвечая на вопросы Белых, Зудхаймер рассказывает, как пытался достроить производство, потому что не мог предположить, что «Ларицкий может брать все и все своровать» и думал, что проблемы связаны с его безалаберностью.
Зудхаймер возмущается к тому, что если он был в совете директоров, то без него они не имели бы права брать такие кредиты. «Но ни я, ни моя жена никогда не подписывали ни одной бумаги!» — говорит он.
— Там ничего и аудировать не надо было: мои деньги приходили и сразу же уходили на личные счета Ларицкого. Он даже не переводил их заводу, — замечает свидетель.
Он жалуется, что Белых говорил ему, что на заводе можно «фантастические деньги заработать», а там оказались сплошные долги. И в итоге он «не получил ни копейки»: «Официально заявляю».
Зудхаймер отвечает на вопрос о встрече в Братиславе, где обсуждались залоги и, по словам Зудхаймера, вопрос об освобождении Ларицкого. «Все ошибки в хронологии на меня не вешайте! Я снимаю с себя ответственность. То, что вы это говорили, это точно», — говорит Зудхаймер.
По его словам, тогда он отказался выплачивать залоги по Ларицкому, впервые отказал губернатору в его просьбе, и Белых это «страшно не понравилось».
— В чем это проявилось?
— В выражении вашего лица.
28 декабря, за два дня до окончания года, ФНС «пришли и положили нам предписание» — о выплате долгов по налогам, которые не заплатил Ларицкий.
Белых спрашивает его о том, откуда взялись те 150 тысяч евро, которые Зудхаймер привез в Москву — но те не пригодились, потому что сотрудники ФСБ использовали другие деньги, которые сами принесли для операции. Судья снимает этот вопрос.
— На встрече в «Кофемании» с вами и с Якубуком, вы сказали, мы разговаривали о залогах?
— Сейчас не помню.
Белых говорит, что на записи, которую слушали в суде, этого нет. На счет наличных денег Зудхаймер говорит, что Белых всегда отказывался от безналичного перевода, начинал говорить «про какие-то фонды», куда тот не сможет перевести как иностранец, поэтому в итоге тому приходилось платить наличными, хотя для него это было дорого и неудобно.
Зудхаймер уверен, что во время встречи в Братиславе речь шла о том, что Белых говорил о необходимости освободить Ларицкого.
Адвокат Грохотов спрашивает, кто обрабатывал и приносил 150 тысяч евро, с которыми задержали Белых. «Все это делалось при понятых, там целая компания, специалисты сидели, кто принес, я не помню», — отвечает он.
Адвокат осматривает приобщенный к вещдокам телефон Зудхаймера, но ничего интересного и нового там нет, а записи уже прослушивали. «Почему вы отдаете мой телефон! Я категорически не согласен, что вся моя личная жизнь стала достоянием общественности!» — снова возмущается свидетель.
Телефон запаковывают.
— Когда вы мне его вернете, его уже в музей можно будет сдавать, — замечает свидетель. — А обещали через два дня отдать.
— Обещать не значит жениться, — комментирует адвокат свидетеля.
Прокурор просит Зудхаймера пояснить, знает ли он, почему не явился в суд его племянник Эрик Зудхаймер.
— Этот безответственный человек потерял паспорт заграничный. Идет процедура его восстановления, его отправили в бюро находок, это занимает два месяца… Получит он его не раньше февраля. Приехать в Россию он не может — визу некуда ставить.
Судья осматривает договор, заключенный между Зудхаймером и Ларицким, Никита Белых удивляется каким-то из указанных там кредитов. Зудхаймер эмоционально объясняет, что Белых должен бы об этом знать и дальше просит у суда разрешения поговорить с подсудимым. Судья не разрешает, но Зудхаймер эмоционально говорит Белых про Ларицкого, который сейчас его «паровозом потянет», потому что «ему гениталии вот-вот зажмут».
Бумагу, хоть она и не заверена, приобщают к делу. Свидетеля отпускают. Заседание заканчивается.
Зудхаймеру и Белых судья разрешает пообщаться. Пока зрителей выпроваживают из зала, бизнесмен подходит к клетке экс-губернатора, и они что-то эмоционально обсуждают.
Следующее заседание состоится в пятницу в 12:00.
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке